Булгаков начал писать свой самый известный роман в 1929 году, вчерне завершил в 1937-м, но продолжал редактировать и вносить поправки вплоть до февраля 1940 года. К этому времени писатель был уже сильно болен, почти ослеп, и его жена Елена Сергеевна перепечатывала рукопись на машинке и вносила под диктовку изменения.

А роман начал жить. Сначала — в личном архиве Елены Сергеевны, которая долго боролась за выход книги к читателям. Впервые, хотя и с купюрами, он был опубликован в 1966 году в литературном журнале "Москва". С тех пор отношения романа с обществом напоминают бразильский сериал: вокруг "Мастера и Маргариты" постоянно разгораются яростные споры.

Даже относительно полного текста романа нет согласия, по какой редакции его печатать, и есть ли окончательный вариант. Я помню, как не только сам роман, но и статьи по его поводу размножались в самиздате — из одной такой статьи я сама, тогдашняя школьница, узнала про существование традиции библейской критики. Хорошо помню и скандал, связанный со спектаклем Таганки, и свое разочарование после посещения премьеры.

В 80-е годы цитаты из романа были в таком ходу, что даже не читавшие его знали про Аннушку, разлившую подсолнечное масло. История киноэкранизаций романа, о съемках которого мечтал едва ли не каждый второй советский кинорежиссер, заслуживает отдельного исследования. Когда роман перестали запрещать, выяснилось, что отношение к его месту в истории литературы тоже неоднозначно. В общем, неспокойный роман, с неспокойной судьбой.

Казалось бы, сейчас то что? Уже давно сняты все препоны, роман включен в школьную программу (а о классике не спорят). Фильмы сняты, в театре ставили не однажды, по радио читали, музей Булгакова открыт, в общем — пора бы на заслуженный отдых. Но нет.

"Может ли христианин не возмущаться этой книгой?"

С удивлением обнаружила, что сегодня на православных сайтах для молодежи среди других актуальных вопросов почти непременно возникает и такой: "Можно ли православным читать эту книгу или смотреть фильм, снятый по её мотивам"? Или девушка пишет на форуме: "Прочла, что один батюшка очень нехорошо отзывался об этом романе, что книга — от беса, и что-то еще в таком духе…".

Булгаковская Москва, или Похождения героев "Мастера и Маргариты" 75 лет назад Михаил Булгаков закончил свой самый знаменитый роман "Мастер и Маргарита". В дни празднования юбилея книги интересно "пройтись" по местам, в которых разворачивалось действие этого бессмертного произведения.

И хотя специального определения у Православной церкви на этот счет нет, многие прихожане, да и священники оценили его вполне определенно, называя роман "в высшей степени богохульным" и "евангелием от сатаны". И объясняют: "Дело даже не в изображении сатанинских образов, а в богохульном изображении в романе пародии на Господа нашего Иисуса Христа — некоем жалком, ничтожно-мелочном и в некоторой степени подлом Иеушуа". Конечно, уровень подготовки таких комментаторов говорит сам за себя, невежество и суеверие связывают с романом и множество якобы "мистических тайн" самого незатейливого свойства: "Чудес не ищу. Увидела на youtube фильм "Мастер и Маргарита". Телевидение смотрю мало, поэтому сериала этого не видела. Дай думаю, гляну — чего там, в фильме-то. Нажала на просмотр — произошел сбой в компьютере. Воспроизведение вышло из строя. После само восстановилось, слава Богу. Больше не лезу, сердце противится смотреть и читать это произведение".

Но о романе высказывались и богословы, и публицисты. Автор самого фундаментального православного исследования о литературе Михаил Дунаев ("Православие и русская литература" в шести томах, рекомендовано для духовных учебных заведений) безапелляционно заявляет, что антихристианская направленность Булгакова — вне сомнения. По его мнению, этот роман даже опасен: "Темная мистика произведения помимо воли и сознания проникает в душу человека — и кто возьмется исчислить возможные разрушения, которые могут быть в ней тем произведены?"

Один из самых известных православных публицистов Андрей Кураев написал большой трактат с провокационным названием: "Мастер и Маргарита": за Христа или против"? Будучи, по крайней мере, в юности поклонником романа, Кураев ставит вопрос не так остро, как его ригористически настроенные коллеги, и готов скорее положительно ответить на собственный вопрос: "Может ли христианин не возмущаться этой книгой? Возможно ли такое прочтение булгаковского романа, при котором читатель не обязан восхищаться Воландом и Иешуа, при этом восхищаясь романом в целом?" Проведя подробное расследование и сравнив роман Булгакова с множеством богословских источников, автор приходит к выводу: читать роман можно, если читатель будет предупрежден о том, что не только вышеназванные герои, но и Мастер и Маргарита — персонажи в высшей степени отрицательные. Тогда он станет читать роман "как некую литературную сказку для взрослых, не видя в нем ни учебника жизни, ни тем более учебника веры".

В опасениях за души не вполне твердых христиан ревнители православия идут все дальше. О вреде романа в какой-то момент задумалась даже Общественная палата. Глава комиссии ОП по сохранению историко-культурного наследия Павел Пожигайло в 2013 году предложил вовсе вывести роман из школьной программы: "Дети увлекаются Воландом, Коровьевым, Бегемотом, совершенно не понимая творческую задачу Булгакова".

И хотя на весь роман в школах отводится не более 4 часов, некоторые родители требуют от учителей за это время правильно разъяснить детям подлинные задачи Булгакова так, как они сами это понимают. Один православный отец, например, наказывает своему сыну: "Учительница обязана объяснить вам на уроке, что Мастер в "Мастере и Маргарите" — это на самом деле не человек, а сатана, который и придумал карикатуру на Христа. И сей факт бесспорен, поскольку содержится в первоначальных редакциях романа, странным образом сохранившихся".

Можно было бы не обращать внимания на высказывания людей, во всем видящих лишь грех и соблазн, если бы не одно обстоятельство. Роман Булгакова — не попытка написать еще одно евангелие, и даже не попытка критического отношения к библейским текстам. Это художественное произведение, ставшее популярным именно за счет своей художественности.

Удивляет же полное отсутствие дистанции между художественным произведением и священной книгой. Но сегодня такой непросвещенный взгляд получает уже повсеместное распространение.

"Роман о дьяволе"

Известно, что в своем отчаянном письме правительству СССР в марте 1930 г. Булгаков именно так называл начатое произведение: "И лично я, своими руками, бросил в печку черновик романа о дьяволе…" Сжег черновики и наброски писатель не по каким-то мистическим причинам, а после того, как была запрещена пьеса о Мольере, "Кабала святош", последняя надежда Булгакова изменить свое бедственное положение. В этом письме отчаявшийся писатель, чьи пьесы "Бег" и "Багровый остров" были запрещены, а "Дни Турбиных" и "Зойкина квартира" сняты с репертуара, просит или выпустить его за границу, или дать возможность работать. "Я прошу Советское Правительство поступить со мной, как оно найдет нужным, но как-нибудь поступить, потому что у меня, драматурга, написавшего 5 пьес, известного в СССР и за границей, налицо, в данный момент, нищета, улица и гибель".

Ситуация в самом деле отчаянная. Письмо передано в ОГПУ 2 апреля, а 18 апреля Булгакову позвонил Сталин (кстати, 14 апреля застрелился поэт Владимир Маяковский, что могло подействовать на ситуацию). И с этого момента судьба писателя изменилась — не волшебным образом, но все же к лучшему. И довольно долго после телефонного разговора Булгаков жил мечтой о встрече с вождем, надеясь на дальнейшее понимание. Разговоры о звонке шли по Москве, официально в ОГПУ фиксировались слухи: "А ведь Сталин действительно крупный человек. Простой, доступный", "Булгакова затравила разная сволочь, которая вокруг Сталина, а тот дал им щелчок по носу"…

В это время как раз сформировался основной сюжет "Мастера и Маргариты", романа про Москву, где мелкая "сволочь" так замусорила пространство жизни, что для победы потребовалось вмешательство "нечисти" иного масштаба. С другой стороны, Булгаков не обольщался — "помощь" Сталина не была торжеством добра, это был компромисс с тяжелым привкусом, и, в сущности, ни к чему хорошему он не привел. Просто обилие мелкого зла потребовало появления Зла масштабного.

Конечно, "Мастер" не настолько биографичен, как "Белая гвардия", "Записки врача", или "Театральный роман". Но та злость, отчаяние и страх, которые преследовали Булгакова в 20-30-е годы, время торжества абсурда, неустроенности, вечно меняющихся правил, бесприютности, невежества, агрессивного бескультурья, конечно, вылились на страницы романа.

Булгаков не был модернистом, его не соблазняла мысль о переустройстве мира, разрушенного до основания, он тосковал по теплому свету лампы и кремовым шторам родного дома, где жизнь казалась если не гармоничной, то нормальной. Сын профессора богословия, Булгаков, с 18 лет не был воцерковленным прихожанином, не ходил в церковь. Но, воспитанный в лоне христианской культуры, он не мог и не хотел разрывать с гуманистической европейской традицией. Консервативно настроенный юноша был травмирован опытом своего столкновения с взбаламученной людской массой, во время работы в госпитале во время войны, и потом в земской больнице, и когда начинающим писателем из провинции пытался найти себе место в послереволюционной, нэпмановской Москве. И конечно, воспоминания о мирной жизни в Киеве, с семьей, любовью, оперой, книгами, казались ему полными безвозвратно утраченного счастья.

Люди по-разному реагируют на сложности жизни. Для писателя главным каналом изживания травм является мир, который он создает. Этот мир становится для него более отчетливым, чем реальность, поскольку, как говорит герой "Театрального романа": "что видишь, то и пиши, а чего не видишь, писать не следует". Речь при этом идет совсем не о наблюдениях на заводах, куда посылали Булгакова пролетарские идеологи, а о собственном воображении: "Родились эти люди в снах, вышли из снов и прочнейшим образом обосновались в моей келье".

Поэтому единственное подлинное, что может найти читатель в этом воображаемом мире — это свои собственные чувства, свои эмоции, свое сочувствие, отданное всем персонажам, от Иешуа и Пилата до кота Бегемота, которые воспринимаются нами как живые, настоящие люди. Сочувствие это возникает не от соответствия идеологическим или иным схемам, а исключительно зависит от широты собственного сердца, умения сострадать, сопереживать другим.

Все остальное — действительно от лукавого.

ИЗ ЛИТЕРАТУРЫ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ ХХ СТ.

Михаил БУЛГАКОВ (1891-1940)

«МАСТЕР И МАРГАРИТА»

Устно сказанное улетает, а написанное остается.

Латинское выражение

«Рукописи не горят» эти слова были как будто заклятию автора от разрушительной работы времени, против глухого забвения, самого дорогого его произведения романа «Мастер и Маргарита».

В. Лакшин

Творческая история романа

Роман «Мастер и Маргарита» едва ли не самый мистический произведение мировой литературы то, что он нашел-таки путь к читателю является настоящим чудом Прежде всего рукопись первой редакции произведения (который назывался тогда «Копыто инженера») сгорел! И не было никаких гарантий, что, находясь под политическим прессингом, будучи «внутренним эмигрантом», писатель пересилит себя и вернется к творческого замысла, начав произведение фактически с «чистого листа»...

Во-вторых, по мнению исследователей творчества М. Булгакова, известная фраза Воланда о том, что «рукописи не горят», является отчаянным вызовом разрушительной работе времени. Это могла быть и своеобразная«психологическая компенсация» писателя удушении пытки, которым он подвергся, сжигая свое детище - самый первый вариант произведения, что через много лет прославил его имя...

Обложка к роману «Мастер и Маргарита» М. Булгакова

Роман, который в окончательном варианте получил название «Мастер и Маргарита»был начат еще в 1928 г. и назывался тогда совсем по-другому. Во второй редакции Булгаков добавил подзаголовок «Фантастический роман». В общем, такого количества вариантов названий не имело ни одно другое произведение писателя: «Копыто инженера», «Жонглер с копытом», «Сын В.», «Гастроль», «Великий канцлер», «Сатана», «Вот и я», «Шляпа с пером», «Черный богослов», «Он появился» («Он явился»), «Подкова иностранца», «Пришествие», «Черный маг», «Копыто консультанта», «Князь тьмы» - и, наконец, «Мастер и Маргарита» (1938 г. третий вариант третьей редакции).

Такое изменение заголовков произведения свидетельствует о интенсивность творческих поисков писателя. Линия любви Мастера и Маргарита в романе постепенно приобретала весомости. Поэтому не удивительно, что название «Мастер и Маргарита» возникла в конце работы над произведением

Зато сюжетная линия Воланда закладывалась автором с самого начала.

Композиция романа

Роман имеет чрезвычайно сложную идейно-художественную структуру. В нем переплетается несколько сюжетных линий. Прежде всего линия Воланда, который посетил Москву и наделал там переполоха, а также касательная к ней линия отношений Мастера и Маргарита. Кроме того, есть линия Иешуа и Понтия Пилата, которая время от времени пересекается с предыдущими.

Одной из важнейших особенностей композиции «Мастера и Маргарита» является то, что по структуре это «роман в романе » : роман М. Булгакова о Майсгра и Маргариту, действие которого происходит в Москве 1920-1930-х годов, органично включает роман Мастера о Понтии Пилате и Иешуа Га Ноцри, в котором описываются события начала нашей эры в Єршалаїмі (Иерусалиме). Исследователи часто называют эти разделы произведения «евангельскими», поскольку в них писатель своеобраВНО пересказывает текст Святого Писания.

В произведении М. Булгакова всего четыре «єршалаїмських» разделы, однако их роль трудно переоценить. И дело не только в том, что их герои появляются на страницах «московских» глав или же встречаются с героями романа, в столице СССР (например, Левий Матвей в Москве ходатайствует перед Воландом Мастера; Мастер, Маргарита и Воланд со своей свитой встречают на лунной дорожке... жестокого прокуратора Иудеи Понтия Пилата).

Источники романа «Мастер и Маргарита»

Михаил Булгаков как будто готовился к написанию романа в течение всей жизни. Вспомним, что его отец преподавал курс демонологии и для писателя образы представителей нечистой силы были «знакомыми» с детства. В процессе работы над всеми редакциями романа М. Булгаков вел тетради, где сохранились его выписки из демонологічної, церковно-религиоВНОй и исторической литературы, предназначенные, по его словам, для «окончательной обработки» текста. С их помощью он сверял календарь романа, структурировал его сюжет, выверял отдельные исторические детали в «єршалаїмській» части, конструировал «биографии» мистических гостей на балу Воланда. Особенно же много он позаимствовал из «Фауста» И. В. Гете (п|ю что свидетельствует даже эпиграф к роману).Так, Мефистофель обращается к ведьме, которая сразу его не узнала:

Мефистофель

Узнала уже, чучело плохое?

Узнала ты своего обладателя?

Захочу я - и тебя, и твоего звір"я

Перед глазами вдруг не станет!

Забыла уже наряд красное это

И петушиное перо на шляпке?

Или, может, я спрятал лицо?

Или, может, сам должен назваться?

Ведьма

Простите, сударь, за прием!

И, вижу, вы не с копытом.

И где же это ваши верные круки1?

Перевод М Лукаша

Следовательно, рабочие заглавия романа М. Булгакова свидетельствуют о глубокая проработка писателем огромного материала: от демонологии до «Фауста» И. В. Гете.

1 Вороны считались неотъемлемым атрибутом черта. Среди всех германских народов издавна было распространено поверье, что черт кривой и имеет вместо одной ноги лошадиное копыто.

Значительно важнее с то, что без романа Мастера о событиях в Єршалаїмі концепция писателя не была бы реализована, в частности, зло не было бы наказано. Ведь до6ро побеждает только в «єршалаїмських» разделах: Пилат - носитель «тоталитарного сознания», верный приспішник императора Тиберия в результате раскаялся и почти через две тысячи лет получил прощения за преступную казнь Иешуа (конечно, по концепции М. Булгакова). Зато в Москве после исчеВНОвения Воланда и его слуг ничего не изменилось: так же пишут доносы и исчезают невинные люди, так же берут взятки за должности или роли в спектаклях, те же бездари-подхалимы с членскими билетами Союза писателей провозглашают себя литераторами, и (что значительно хуже) общество считает их мастерами пера. Относительно судьбы Мастера и Маргарине исследователи спорят до сих пор: что такс покой, который наконец получает Мастер - это награда или наказание?.. С одной стороны, это убежище от врагов в кругу друзей. Однако, с другой стороны, это в определенной степени предательство идеалов, отказ от творчества, потому что за что же тогда боролся Мастер и чем «вечный дом, каким его вознаграждено... с венецианским окном и вьющимся виноградом» отличается от уютных дач и бесплатных обедов, которые их получали «мастера МАСОЛІТУ»? Ведь художник как-то написал: «Нет такого писателя, который бы замолчал. Если замолчал, значит, был ненастоящим. А если настоящий замолчал - погибнет...» так что же, зло наказано только в «магических» разделах произведения? Зато там, где речь идет о реальный мир, М. Булгаков выступает реалистом: зло остается злом...

«Мастер и Маргарита» как роман-миф

События любого художественного произведения розгорта ются в определенном художественном времени и художественном пространстве. Иногда исследователи говорят о их нераздельное единство так называемый художественный пространство. Литературоведы же для обозначения этого понятия употребляют термин хронотоп (от греч. chr е nos время и topos - место, пространство), что его ввел в научный оборот известный российский литературовед М. Бахтин еще в начале XX ст. В романе «Мастер и Маргарита» таких хронотопів, по меньшей мере, три.

Во-первых, это Москва 1920 1930-х годов: именно там происходит наше первое знакомство с Берлиозом, Иваном Бездомным и Воландом, именно «московским» главам отведено больше всего (более половины) места в тексте «Мастера и Маргарит», именно из Москвы улетает в вечный космос Воланд со своей свитой.

Во-вторых, это Єршалаїм в начале нашей эры. Именно здесь мы впервые встречаемся с Понтием Пилатом, который вышел «в би k им плаще с кровавым підбоєм» (символ деспотической власти: белой снаружи, но кровавой по своей скрытой сути) «...в крытую колоннаду дворца Ирода Великого», где разворачиваются события: казнь Иешуа Га-Ноцри, измена и наказание Иуды...

В-третьих, это космический хронотоп: вечный часопростір. лунная дорожка, на которой герои «московских» глав встречают героев разделов «єршалаїмських», а также расставляются точки над «и» во многих вопросах и сюжетных линиях.

Писатель мастерски сочетает «московские» и «єршалаїмські» разделы произведения. Для этого он, например, использует почти дословные повторы тех же предложений конце предыдущих и в начале следующих разделов.

Nota Bene

Роман-миф эпическое произведение значительного объема (роман), в котором использованы особенности мифического миропонимания: свободное возвращение от исторической (линейного) к мифической (циклической) времени, смелое сочетание реального и ирреального (элементы «магического реализма»). Обычно миф это не единственная сюжетная линия, он соотносится с различными историческими и современными темами.

Окончания 1-го раздела (« Никогда не разговаривайте с неизвестными»)	Начало 2-го раздела («Понтий Пилат»)
Ус е просто: в белом плаще с кровавым підбоєм, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана..1	В белом плаще с кровавым підбоєм, по-кавалерийском шаргаючи ночам, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя половинами дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат
Окончания 2-го раздела («Понтий Пилат»)	Начало 3-го раздела («Седьмое доказательство»)
Слышало около десяти часов утра	Да, было около десяти часов рынка, многоуважаемый Иван Николаевич, - сказал профессор
1 Перевод М. Белоруса.

Кроме того, «московские» и «єршалаїмські» разделы объединяет и стержневой, объединяющий текст - мотив жары: с одной стороны, невыносимое солнце в Єршалаїмі, а с другой - жарища московская, «когда солнце, розпікши Москву, в сухом тумане валилось куда-то за Садовое кольцо ».

Для романа-мифа характерна ситуация, когда в современных явлениях просматривается прошлое и будущее.

Особенности композиции и временном пространстве в романе «Мастер и Маргарита», а также специфика его обраВНОй системы убеждают, что романом-мифом его считают совсем не случайно. Исследователи называют своеобраВНОе (на новом этапе, не досвідоме, а полностью осмысленное и даже інтелектуалізоване) возврат к мифическому мировоззрению, к мифологического времяпространства «неоміфологізмом» (то есть «новым міфологізмом»). А появление такого жанра, как роман-миф, датируют началом XX ст. Что же дает основания для определения произведения Мастера и Маргариту именно как романа-мифа?

В романе смело сочетаются реальное и ирреальное, повседневность и фантастика. Таких примеров в произведении множество: это и появление в абсолютно реалистично изображенной Москве начала XX ст. Сатаны (Воланда) и его спутников, и волшебное превращение московской квартиры на место бала, на котором Маргарита была королевой, и фантастический отлет Воланда и его свиты в космическое пространство... Те, кто больше всего оскорблял Мастера, наказаны также в «магический» способ: Маргарита, верхом на швабре, подлетела к окнам их квартир и сделала там разгром...

Проблематика романа

В романе можно выделить несколько основных проблем: философские проблемы добра и зла, выбора человеком своего жизненного пути и ответственности за этот выбор. Эти проблемы решаются во всех главах романа, как в «єршалаїмській», так и в «московской» частях. Они воплощаются в актуальной для Г. Булгакова антитезе личность-власть. Писатель сам неоднократно оказывался в ситуации выбора, причем на грани жизни и смерти. Поэтому он исследует психологическое состояние личности перед властью очень тонко, со знанием дела.

Внимательный читатель удивлен: где делась смелость Понтия Пилата, которого на поле боя не пугали ни вражеские мечи, ни толпы варваров, когда он только представлял себе лицо римского императора? То что же творилось с этим мужественным человеком? Животный ужас перед властью парализовал его, перетворившії на слепое орудие несправедливости, одним из проявлений которой стал приказ о казни Иешуа Га-Ноцри.

С. Алимов. Иллюстрация к роману «Мастер и Маргарита» М. Булгакова

Всемогущий прокуратор Пилат лишен внутренней свободы, которую имеет бедный странствующий философ, к тому же ему не хватает силы освободиться от несвободы. Кара за это - пожизненные пытки совести. Пройдет почти два тысячелетия, как он в пасхальную ночь наконец-то получит прощение от того, кого в свое время малодушно не спас.

В современном же мире все значительно хуже: оставаться самим собой можно только в сумасшедшем доме... Не случайно в «московских» главах проблема «личность и власть» приобрела еще более острого - личностного звучания, перерастая в проблему свободы творчества художника и его судьбы в условиях тоталитаризма. Остроту этой проблемы свидетельствует трагическая судьба Мастера, который, скрываясь от обструкции и сокрушительное необъективной критики, вынужден был отправиться в сумасшедший дом. Вспомним альбом М. Булгакова: 298 отрицательных отзывов о его произведениях и лишь три положительные! Итак, судьба Мастера перекликается с судьбой писателя.

Михаил Булгаков отрицает путь прислужничества художника власти и тем самым утверждает идеал бескорыстного и самоотверженного служения искусству. Художник только тогда является Мастером, когда чувствует внутреннюю свободу, которая является основой личности. И роман Мастера об Иешуа - это та нить, которая связывает духовные культуры разных эпох В проекции на будущее.

Письменництву в романе отведено основное место. Еще в первом разделе редактор журнала и руководитель московских писателей Берлиоз витийствует, поучая молодого поэта Ивана Бездомного (Понир"єва). Союз писателей МАССОЛИТ оказывается не творческим объединением, а солидной бюрократической установок». Ее основные функции - надзор за писателями и вознаграждение не талантливых, а услужливых предателей искусстве» и духовности, как Лавровича шестикімнатною дачей (не за травлю Мастера?), а рангом мельче обедами за полцены. И оказывается, Что главное место в «Доме Грибоедова» не МАССОЛИТ, а ресторан.

Литераторы, превращены в «инженеров человеческих душ», оказываются завистливыми и жадными до дешевых развлечений, неспособными к обычного человеческого сочувствия. Члены правления злятся на покойного главу, потому что через его смерть им пришлось ужинать не на веранді. а в душном зале. Булгаков рисует контрастную картину: с одной стороны, мертвое окровавленное тело Берлиоза, а с другой - танцы в ресторане. Равнодушие к чужому горю еще больше подчеркивает смакование гастрономических чудес и разгульное пиршество. Отчаяние проникает в душу автора: «О боги, боги мои, яду мне, яду!..»

Кадры из кинофильма «Мастер и Маргарита» (режиссер Ю. Кара, 1994 г.)

Разве может быть иначе в обществе, где художника определяют не по зову его души или трудами, а за удостоверением в кожаной обложке: «Член Союза писателей»... Вот где истоки знаменитого булгаковского сарказма: «Достоевский не был членом Союза писателей...» Однако он был гениальным писателем. А тут целая союз, которая слушается партийного руководства, словно хор дирижера, однако, создать что-то талантливое «функционеры от литературы» несостоятельны. Ситуация в СССР, когда «чиновник, вооруженный пером, писал под надзором чиновника, вооруженного пистолетом», зашла в тупик.

Традиционно дискуссионным вопросом является роль Воланда и его свиты в разрешении конфликта добра и зла. На первый взгляд, такие персонажи являются олицетворением зла. Однако, читая текст, убеждаешься, что все значительно сложнее, часто темные силы, как это указано в эпиграфе к роману, делают добро, желая лишь злого. Именно Воланд и его слуги наказывают зло, которое делает невозможным жизнь порядочного человека в Москве. Честных людей они не трогают, зато зло «немедленно просачивается туда, где ему оставлено хотя бы щелочку: до буфетчика из “осетринкою второй свежести” и золотыми червонцами в тайнике; к профессору, который немного подзабыл клятву Гиппократа. «Поэтому все яснее приходим к мысли, пишет исследователь творчества М. Булгакова П. Палієвський, что парни из компании Воланда играют лишь роли, которые мы сами для них написали...». Розанов это определил так: «Мы погибаем... от неуважения к себе».

Как философскую, можно представить также идею бессмертия высокого Искусства, подлинного Творчества, воплощенной в афоризме «Рукописи не горят!».

Система образов романа

Хотя основные философско-нравственные проблемы сосредоточены вокруг фигуры Иешуа Га-Ноцри, Воланла, Мастер и Маргарита, в романе нет героев, неважных для понимания авторской концепции и идейно-художественного содержания произведения.

Одним из центральных персонажей романа есть Мастер. В этом образе и определенные черты автобиографизма. В то же время этого философа и художника можно легко представить в контексте любого века (недаром в романе ни разу не упомянуто его настоящее имя, поскольку это уменьшило бы силу обобщения персонажа). В то же время слово «Мастер» означает исключительное мастерство в каком-то деле. Возможно, именно поэтому и травят его бездари с членскими билетами Союза писателей в карманах (как травили и М. Булгакова).

Внешне Мастер немного похож на М. Гоголя: «Бритый, темноволосый, с острым носом, встревоженными глазами и с прядью волос, что спадали ему на лоб, мужчина лет тридцати восьми». На эту параллель намекает также и факт сожжение Мастером своего романа, что, безусловно, перекликается как с судьбой второго тома «Мертвых душ» М. Гоголя, так и с судьбой первой редакции «Мастера и Маргарита» М. Булгакова.

Кроме того, исследователи заметили в образе Мастера черты гетевських персонажей. Так, Мастер приближен одновременно и до Вагнера сторонника гуманитаристики, и до Фауста (взять хотя бы его любовь к Маргарите, в Гете - Гретхен). Булгаковский Мастер - философ, он даже обладает определенным сходством с философом. Кантом: и сама безразличие к семейной жизни, способность бросить все и посвятить себя інтелектуальнії» деятельности (написанию романа). Можно еще долго искать и находить прототипы Мастера, как в истории, так и в литературе, но самое важное то, что этот персонаж воплощает в себе большинство положительных черт (как их понимал М. Булгаков). Именно позиция Мастера (даже не оппозиция К власти и реальных условий жизни, а их игнорирование) и позволила ему создать шедевр - роман о Понтии Пилате.

Центральным женским персонажем романа является Маргарита. Традиционно ее образ ассоциируется с верным и вечным любовью (хотя существуют и другие взгляды). К положительным чертам героине предстоит милосердия, ведь она Добивается прощения сначала для Фриды, а затем и для Понтия Пилата.

Кадр из кинофильма «Мастер и Маргарита» (режиссер В. Бортко, 2005 г.)

По Булгакову, именно милосердії и любви не хватало современному ему обществу.

Образ Маргариты неоднозначный: с одной стороны, она заступница наказанных, защитница и мстительница за Мастера. С другой - разрушила свою первую семью, к тому же ведьма, несколько циничная в своем отношении к людям. Однако большинство исследователей трактует ее образ как некий идеал вечного, проходящего любви. Маргарита едва ли не единственная (кроме, конечно, творчества) опора Мастера в земной жизни. Недаром среди возможных прототипов Маргариты исследователи называют и последнюю жену писателя - Елену Сергеевну. Маргарита оберегает Мастера и в космическом измерении, соединившись с ним в потустороннем мире, в подаренном Воландом последнем приюте.

Причины популярности романа

Трудно даже представить, что читатель мог не увидеть этого произведения вообще. Ведь М. Булгаков ушел из жизни в 1940 p ., а роман «Мастер и Маргарита» широкая публика впервые прочитала в 1966 г. Именно тогда журнал «Москва» начал печатать его раздели со значительными сокращениями. Полностью же роман увидел свет в 1973 p ., то есть через 33 года (возраст земной жизни Иисуса Христа) после смерти автора.

Правда, нельзя утверждать, что до публикации романа имя автора и другие его произведения были в СССР под абсолютным запретом. О М. Булгакова, пусть кратко, сухо и критически (мол, не сумел разглядеть «за гримасами нэпа истинного лица времени»), написано в академической «Краткой литературной энциклопедии». Названо и его произведения: «Белая гвардия», «Дни Турбиных», «Зойкина квартира»...

Произведения писателя были и остаются популярными. Он не был «автором одной книги». Однако если спросить у наших современников, что написал М. Булгаков, первым названным произведением был бы роман «Мастер и Маргарита». Именно он является вершиной творчества писателя. В чем же секрет необычайной популярности романа? Пожалуй, исчерпывающе ответить на этот вопрос невозможно, однако процесс поиска ответа много весит в постижении творческих секретов художника.

В романе «Мастер и Маргарита» как будто слились воедино, зазвучали в унисон все таланты, все специфические черты, все творческие находки писателя, которые были до того «рассыпаны» в многочисленных других его произведениях.

Прежде всего это чисто булгаковське сочетание реалистического описания будничной жизни и смелого полета фантазии, мистики. Попутно вспомним и самохарактеристику писателя из приведенного выше письма к правительству СССР: «...я - МИСТИЧЕСКИЙ ПИСАТЕЛЬ». В повести «Собачье сердце» с помощью фантастических элементов осмеяно социальный эксперимент большевиков: пес Шарик под скальпелем профессора Преображенского превратился в человека (Шарикова). Концепция писателя определена: как собачье сердце никогда не станет человеческим, так и темные, невежественные люди (новые «хозяева жизни») никогда не станут интеллигентами, людьми культуры...

С.Алімов. Иллюстрация к роману «Мастер и Маргарита» М. Булгакова

Подобный прием использован и в «Мастере и Маргарите». Ради наказания (хотя бы мысленного) всесильного карательного органа (НКВД) и тех темных сил. которые тяготели над самим М. Булгаковым, писатель «вызывает» в Москву темную, страшную «карательную» силу - Воланда и его свиту. Можно только догадываться, с какими чувствами писал М. Булгаков гротескно-буфонадну сцену неудачного ареста агентами НКВД банды Воланда: «- А что это за шаги такие на лестнице? - спросил Коров "ев, играя ложечкой в чашке с черным кофе.

Это нас арестовывать идут. - ответил Азазелло...

А, ну-ну...

Не будем забывать, что эти строки были написаны во времена, когда «одна половина населения СССР сидела в лагерях, а вторая половина ее сторожила». И вдруг вот это презрительное «ну-ну», произнесенное за чашкой кофе. Действительно, «наказание» тоталитаризма было возможно лишь в вымышленном мире писательской фантазии М. Булгакова. Вероятно, что именно так художник зцілювався от своих давних страхов (известно, например, что во Владикавказе его под стражей приводили к особого отдела НКВД, о чем он упоминал в ранних ста лет произошло несколько революций, было свергнуто самодержавие, перестроенный «справедливый» в истории человечества общественный строй - социализм. И вдруг такой «приговор»: за это время люди не изменились.

Писатель-пророк

Роман «Мастер и Маргарита» написан в период между двумя мировыми войнами, капы все большую силу приобретал тоталитаризм. В виде гитлеризма и сталинизма. Современник М. Булгакова, поэт В. Маяковский, метко охарактеризовал ситуацию: «Нам с тобой мыслит нечего, думают за нас вожди!» Возможно. М. Булгакова и не Интересовали политические аспекты затронутой в романе проблематике, но недаром настоящих писателей всегда величают пророками, которые предусматривают будущие катаклизмы и события.

рассказах). В таком свободном фантазуванні, в склонности к обыденной изображения самых фантастических событий и персонажей художник в определенной степени наследует своего любимого писателя М. Гоголя (вспомним демонологических персонажей из «Вия», «Заколдованного места», «Пропавшей грамоты», «Ночи перед Рождеством»).

Возможно, одной из причин популярности «Мастера и Маргариты» была достойна удивления объективность в изображении советских реалий, отсутствие подхалимства, угодничества и рабской услужливости перед властью. В романе выведено множество негативных типов, которые неплохо приспособились в стране провозглашенной, но так и не реализованной «общей справедливости». За одну только фразу Воланда о том, что хотя он сто лет не был в Москве, однако люди за это время совсем не изменились, их только испортил квартирный вопрос, писатель мог оказаться за тратами. В течение «Белый плане с кровавым підбоєм», или Булгаков и Сталин.

Исследователи творчества М. Булгакова убеждены в том, что на протяжении многих лет Сталин «играл» с писателем, как кот с мышью. При этом внешне ресниц как будто и отдавал должное таланту писателя, а по сути уничтожал его. То ли не символизирует такую ситуацию «белый плащ с кровавым підбоєм», который носил Понтін Пилат? Возможно, сочетание белого и красного в Булгакова является символом тоталитарной власти,. декларируя справедливость и законность, на самом деле является тираничной и основывается на крови?

В 1926 г. в квартире М. Булгакова в Москве состоялся обыск. Вскоре в одном из писем Сталин назвал пьесу « Бег» «антисоветским явлением». Во всех театрах немедленно был снят с постановки йот пьесы и запрещено издание его прозы. Именно тогда писатель обратился с письмом к Сталину. Актом примирения мата стать пьеса «Батум» о юности вождя. Сначала все шло вроде бы хорошо, произведение заказали сразу несколько театров. Актеры вместе с М. Булгаковым даже отправились в Батуми, чтобы лучше почувствовать атмосферу города. Телеграммой их вернули обратно в Москву. «Он подписал мне смертный приговор», сказал писатель жене. Что не понравилось Сталину в пьесе, которая должна его прославить, никто не знает. Известна лишь ного реплика руководителю Мхата В. Немировичу-Данченко: «Пьеса неплохая, но ставить не стоит». Возможно, именно в этом изящном єзуїтстві и заключался смысл: сначала заставить писателя написать о себе (то есть фактически подчиниться), а потом пренебречь им?

Музей М. Булгакова (дом Турбиных). м. Киев

Очень остро в произведении звучит критика тоталитаризма (особенно в непримиримом конфликте «художник и власть»). Особенно раздражительной выглядела позиция М. Булгакова в 1930 - 1940-х годах в СССР, ведь она резко контрастировала с типичными для того времени произведениями совершенно другой тональности.

Популярности произведения способствует его удивительная способность удовлетворять потребности и запросы самой широкой аудитории: от рядовых читателей до настоящих литературных гурманов. И каждый из них находит в тексте что-то свое, то, что интересует именно его. Читатель менее привередлив сосредоточивает внимание на описании отношений любовной пары - Мастера и Маргарита. Зато опытный читатель с удовольствием «отслеживает», «ловит» в тексте многочисленные реминисценции и аллюзии (цитаты из других произведений, скрытые намеки, тонкие аллегории), которыми пронизан роман. Интеллектуалам импонирует философичность произведения М. Булгакова, прекрасное знание писателем мировой культуры от античности до современности.

Ad Fontes

Роман Булгакова, который показал прежде всего неоміфологічне мышления автора, исключает возможность однозначной трактовки как отдельных образов и сюжетных линий, так и произведения в целом. Очевидно лишь одно: «Мастер и Маргарита» это художественно-философский итог размышлений писателя над судьбой Творца. Булгаков создал яркую, уникальную по форме картину общечеловеческой драмы, достигает страданий Христа и представляет проекцию на индивидуальную трагедию современного ему человека.

Н. Евстафьева

Нельзя не отметить афористичности языка романа, которая также способствует его популярности. Произведение цитируется в самых раВНОобразных контекстах. Широко известными стали такие, например, высказывания: «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, особенно у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!», «Аннушка уже купила масло, и не только купила, но даже разлила. Так что заседание не состоится»; «Факт - найупертіша в мире вещь».

А о популярности выражения «Рукописи не горят!» тогда и говорить - он цитировался и цитируется очень часто в самых раВНОобразных контекстах. Красноречивым подтверждением этого является тот факт, что даже оппоненты М. Булгакова, которые критиковали его за отсутствие в «Мастере и Маргарите» «классового подхода», любили использовать именно эту цитату из романа. Статья одного из этих критиков так и называлась «горят ли рукописи?».

Все раВНОобразие причин популярности произведения оживает и действует на читателя при одном непременном условии безусловного таланта писателя.

Каждый мастер открыто или втайне мечтает о бессмертии для своих произведений, о том, чтобы они были интересными для далеких потомков. Недаром же мотив подведение итога творческой жизни известный еще от знаменитой оды римлянина Горация «Памятник» («Exegi monumentum »), стал стержневым в мировой литературе, вдохновив на подобные строки. Шекспира и Д. Мильтона, В. Пушкина и М. Рыльского...

«Я воздвиг памятник, тривкіший за сталь» - так начал свой прославленный произведение Гораций. И время доказало, что поэт крюки был прав, ведь его произведения живы и по сей день.

«Рукописи не горят!» - продолжил его мысль М. Булгаков и также не помыли вся несмотря на все реальные и наймістичніші преграды, роман «Мастер и Маргарита» знайшон путь к читателю ii увековечил имя Мастера.

1. Составьте хронологическую таблицу жизни и творчества М. Булгакова.

2. Как жизненный и творческий путь писателя связаны с Украиной? В его произведениях и как именно упоминается Киев?

3. Как вы понимаете слона М. Булгакова, адресованные М. Гоголю: «О. Учителю, укрой меня полой своей чугунной шинели»? Как жизнь и творчество М. Гоголя повлияли на жизненный и творческий путь М. Булгакова?

4. Каким был путь писателя к литературной славы? Как вы понимаете его известное изречение «Рукописи не горят!»?

5. Творчество каких писателей повлиял на творчество М. Булгакова? Приведите конкретные примеры.

6. Или имел основания художник называть себя «мистическим писателем»? Ответ аргументируйте конкретными примерами.

7 Какой вы представляете атмосферу в доме семьи Булгаковых на Андреевском спуске в Киеве? На основании каких источников сформировалось ваше представление о этот дом?

8. Как. по-вашему, писатель воплощал в жизнь свое кредо: «Главное - не терять чувство собственного достоинства»? Приведите конкретные примеры.

9. Как вы понимаете выражение «внутренняя эмиграция»? Почему М. Булгакова называли «внутренним эмигрантом»? Согласны ли вы с такой характеристикой жизненной позиции писателя? Ответ аргументируйте.

10. Как вы думаете, почему роман Г. Булгакова «Мастер и Маргарита» считают вершиной творчества писателя? В чем причины популярности произведения?

11. Приведите примеры сочетания писателем в романе элементов реального и ирреального. Как вы думаете, какой из двух пластов (реалистичный или магический) играет важную роль в воплощении творческого замысла автора? Свой ответ обоснуйте.

12. Назовите главных героев произведения, составьте план их характеристики и подберите соответствующие цитаты.

13. Назовите временные промежутки и места действия (хронотопы) романа. Проиллюстрируйте примерами из текста художественные средства их связи.

14.Яку роль в «Мастере и Маргарите» играет роман Мастера об Иешуа Га-Ноцри и Понтия Пилата? Как вы думаете, для чего Булгакову нужна была такая сложная композиция произведения? Что она дает с точки зрения воплощения авторской концепции?

15. Какие рабочие названия романа вы помните? О чем, по вашему мнению, свидетельствует большое количество ее вариантов?

17. Назовите основные проблемы романа «Мастер и Маргарита». Связаны ли они между собой? Как именно?

18. Приведите примеры афоризмов из текста романа и других произведений М Булгакова («Рукописи не горят!»...).

19. Кем, на ваш взгляд, является Воланд: карающим злом, равнодушным спостерігачем. демоническим соблазнителем? Почему существуют разные взгляды относительно героя? Ответ аргументируйте.

20. Подготовьте мультимедийную презентацию «Герои М. Булгакова и мировая художественная культура», в которой используйте фрагменты художественных фильмов, снятых по произведениям писателя.

21. Подготовьте мультимедийную интернет-путешествие-презентацию «Путями Михаила Булгакова», а также найдите и вмонтируйте в показ мемориальные знаки, которые увековечивают память о писателе.

22. Напишите эссе на тему:

«Булгаковский Киев»;

«Какое впечатление произвели бы на Воланда современные люди?».

Текстовые задачи

23. Выполните тестовые задания.

1. Михаил Булгаков нарушал общепринятые нормы правописания и писал слово «Город» с большой буквы, подчеркивая уважение к

А Єршалаїма Бы Киева В Москву Г Константинополя Д Ленинграда (Петербурга)

2. «О, Учитель, укрой меня полой своей чугунной шинели», - обратился Михаил Булгаков в

А Чарльза Диккенса Бы Поганка Вольфганга Гете В Николая Гоголя Г Льва Толстого Д Федора Достоевского

3. В образе Мастера Булгаков прежде всего обрисовал А творческий автопортрет

Бы художника-декадента, который потерялся во времени У писателя советской эпохи, жертву сталинской системы

Г обобщенный образ художника, который живет в тоталитарном обществе

Д мечтателя, совершенно оторванного от реальной жизни

"Как-то ночью в 1919 году, глухой осенью едучи в расхлябанном поезде, при свете

свечечки, вставленной в бутылку из-под керосина, написал первый маленький

рассказ. В городе, в который затащил меня поезд, отнес рассказ в редакцию

газеты. Там его напечатали", - вспоминал Михаил Булгаков в "Автобиографии".

Город этот - Грозный, в то время "белый", куда врач Булгаков приехал из

Владикавказа, а рассказ (вернее, эссе) назывался "Грядущие перспективы".

Перспективы были неутешительные: "Теперь, когда наша несчастная родина находится

на самом дне ямы позора и бедствия, в которую ее загнала "великая социальная

революция", у многих из нас все чаще и чаще начинает являться одна и та же

мысль... Она проста: а что же будет с нами дальше?.. Безумство двух последних

лет толкнуло нас на страшный путь, и нам нет остановки, нет передышки. Мы начали

пить чашу наказания и выпьем ее до конца..."

Это предсказание мы успели оценить. Не случайно в знаменитом письме

"Правительству СССР" Михаил Булгаков сказал о себе: "...я -

МИСТИЧЕСКИЙ ПИСАТЕЛЬ" (выделено Булгаковым). Свои взгляды на роль революции

писатель не пересмотрел до конца жизни. Крушение монархии означало для Булгакова

крушение самой России.

В 1966 году, через 26 лет после смерти писателя, журнал "Москва" начал

публикацию его главного романа "Мастер и Маргарита", и "в белом плаще с кровавым

подбоем, шаркающей кавалерийской походкой" в советскую литературу вошел

прокуратор Иудеи Понтий Пилат, при котором на заре христианской эры совершились

трагические события на Голгофе, - вошел в тот момент, когда страдал непобедимой

головной болью, и эта боль физически передалась впечатлительному читателю.

Исцелил от нее прокуратора, а вместе и читателя, Иешуа Га-Ноцри. И при каждом

новом прочтении, дойдя до главы "Понтий Пилат", головная боль, как и избавление

от нее, будут повторяться Какая мистическая сила слова и "действенная" метафора!

Крайне сдержанная в оценках Анна Ахматова, прочтя роман еще в рукописи, сказала

Изначально книга была задумана как "роман о дьяволе" Объявившийся в Москве 1920-

х годов Воланд со свитой не особенно удивил читателя. "Специалист по черной

магии", каковым он назвался, а публикой принятый за иностранца, Воланд вполне

вписывался в компанию и посетителей "Дома Грибоедова", этой ярмарки тщеславия -

беллетриста Бескудникова, поэта Двубратского, писательницы Штурман Жорж... ("Вы

Писатели?" - спросила команду Воланда у входа в дом литераторов вахтерша. -

"Безусловно, - с достоинством ответил Коровьев"), и с директором Варьете Степой

Лиходеевым, и с администратором Варенухой... Вполне инфернальные фамилии!

Поразительно другое: в стране, где "большинство нашего населения сознательно и

давно перестало верить сказкам о Боге", - как утверждал редактор "толстого

журнала" Берлиоз, это самое "большинство" настолько заинтересовалось личностью

Иешуа Га-Ноцри, что в начале семидесятых Новый Завет, в котором можно было

узнать подлинную историю Иисуса Христа, стал одной из самых спрашиваемых книг на

черном рынке, в других местах приобрести его было невозможно.

Роман произвел переворот, сначала светский, в сознании советского человека.

"Иностранец откинулся на спинку скамейки и спросил, даже привизгнув от

любопытства: - Вы - атеисты?! - Да, мы - атеисты, - улыбаясь ответил Берлиоз..."

Загадочный иностранец удивился: "Но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели Бога

нет, то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще

распорядком на земле? - Сам человек и управляет, - поспешил сердито ответить

Бездомный на этот, признаться, не очень ясный вопрос -

Виноват, - мягко отозвался неизвестный, - для того, чтобы управлять, нужно, как-

никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок.

Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только

лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий

срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный

завтрашний день?.."

После появления "Мастера и Маргариты", сразу сделавшейся "модной" книгой,

называть себя атеистом стало как-то "неприлично" Не то чтобы все немедленно

бросились посещать церковь, однако Новый Завет, прочитанный вслед за романом

любознательными читателями сначала чисто литературно, потревожил, раскрыл

душевные створки.

Так "роман о дьяволе" напомнил о Боге способом "от противного", что можно

выразить строками Есенина" "Но коль черти в душе гнездились - значит, ангелы

жили в ней".

Чрезвычайный случай в истории литературы, когда сенсация - а публикация "Мастера

и Маргариты" была сенсацией - не умерла на следующий день. Книга, можно сказать,

стала "романом века" Жадный интерес к "Мастеру и Маргарите" привел и к публичным

мистериям: майские костюмированные балы на Патриарших прудах, приуроченные к дню

рождения писателя, всевозможные булгаковские общества, театральная студия на

чердаке дома со знаменитой квартирой 302-бис, разукрашенные символами и цитатами

из романа стены подъезда...

Удивительно и то, как неуклонно судьба вела писателя к этой главной его книге.

Но обо всем по порядку.

детство и юность. Критика отмечала в стиле Булгакова-писателя яркие поэтические

краски, острый малороссийский юмор, "чертовщинку", роднящие его с молодым

Гоголем Любовь к Киеву отразилась во многих произведениях Булгакова. "А Киев! -

вспоминал его в Константинополе генерал Чернота (пьеса "Бег"). - Эх, Киев! -

город, красота! Вот так Лавра пылает на горах, а Днепро! Днеп-ро! Неописуемый

воздух, неописуемый свет! Травы, сеном пахнет, склоны, долы, на Днепре

черторой!"

Отец писателя, Афанасий Иванович Булгаков, был родом из Орла и происходил из

семьи священника. В Орле Афанасий Иванович окончил духовную семинарию, а ко

времени рождения Михаила был магистром богословия и профессором Киевской

духовной академии по кафедре истории и разбора западных исповеданий. Его

диссертация с

довольно экстравагантным текстом называлась "Очерки истории методизма", ему

принадлежат также работы "Баптизм", "Мормонство", "Идеал общественной жизни в

католичестве, реформатстве и протестантизме". Он являлся редким специалистом по

демонологии, так что эта тема могла заинтересовать будущего писателя еще в

родительском доме. Афанасий Иванович ушел из жизни в 1907 году из-за болезни

почек (нефросклероз). Мать, Варвара Михайловна, урожденная Покровская, дочь

соборного протоиерея, родилась в городе Карачеве Орловской губернии и до

замужества несколько лет работала учительницей.

В семье Булгаковых было семеро детей: четыре сестры и три брата. Семейство было

дружное, веселое. "У нас в доме интеллектуальные интересы преобладали, -

вспоминала сестра писателя Надежда Булгакова-Земская. - Очень много читали.

Прекрасно знали литературу. Занимались иностранными языками. И очень любили

музыку... наше основное увлечение была все-таки опера. Например, Михаил, который

умел увлекаться, видел "Фауст", свою любимую оперу, 41 раз - гимна- ч зистом и

студентом".

"Фауст" Гёте подскажет Михаилу Булгакову и основную идею "Мастера и Маргариты",

выраженную словами гётевского Мефистофеля: "Я - часть той силы, что вечно хочет

зла и вечно совершает благо", [ которые стали эпиграфом романа, а также имя

героини. Не случайно "Мастера и Маргариту" Булгаков называл "своим "Фаустом".

По свидетельству сестры, любимыми писателями молодого Булгакова были Гоголь,

Салтыков-Щедрин, Чехов, а из западных - Диккенс. В доме читали и шумевших в ту

пору Горького, Леонида Андреева, Куприна, Бунина.

Несмотря на артистизм натуры и влечение к литературе, Михаил Булгаков избрал

профессию врача. Окончив медицинский факультет Киевского университета с отличием

в 1916 году, он вступил в Красный Крест и добровольно уехал на юго-западный

фронт. Работал в военных госпиталях Западной Украины, затем был переведен в

Смоленскую область, служил врачом в селе Никольском, а с сентября 1917 года - в

Вяземской городской больнице.

Первая жена Михаила Булгакова Татьяна Николаевна Лаппа, с которой он обвенчался

в 1913 году, вспоминала: "Там, в Вязьме, по-моему, он и начал писать; писал

только ночами... Я спросила как-то: "Что ты пишешь?" - "Я не хочу тебе читать.

Ты очень впечатлительная - скажешь, что я болен..." Знала только название -

"Зеленый змий...".

По словам Татьяны Николаевны, годы в Никольском и Вязьме были омрачены

пристрастием Булгакова к морфию (рассказ "Морфий").

Чувствовал он себя все хуже и хуже, пока наконец в состоянии крайнего

физического и нервного истощения не уехал в Москву, где пытался получить

освобождение от военной службы. Привычку к морфию Булгаков преодолел, что почти

невероятно и свидетельствует о силе его натуры, а возможно, и о покровительстве

судьбы. Болезненный же опыт "расширенного сознания", без сомнения, был

задействован в некоторых сценах "Мастера и Маргариты".

Врачебная практика молодого Булгакова нашла отражение в цикле рассказов "Записки

юного врача" (1925-1927).

Из-за болезни октябрь 1917 года прошел для Михаила Булгакова почти незамеченным.

Вернувшись к нормальной жизни, с начала 1919 года он поселился в Киеве и, как

писал в одной из анкет: "...последовательно призывался на службу в качестве

врача всеми властями, занимавшими город". Полтора года, проведенные в кошмаре

Гражданской войны, дали ему материал для будущего романа "Белая гвардия" и

рассказа "Необыкновенные приключения доктора" (1922).

Мобилизованный в Киеве белой армией Деникина, Булгаков был отправлен на Северный

окончательный выбор в пользу литературы.

В 1920-1921 годах, работая во Владикавказском подотделе искусств, Булгаков

сочинил "с голодухи", как он выразился, пять пьес: "Самооборона", "Братья

Турбины", "Глиняные женихи", "Сыновья муллы", "Парижские коммунары", которые

желал бы забыть навсегда. "Как перед истинным Богом скажу, если кто меня

спросит, чего я заслуживаю: заслуживаю я каторжных работ... Это за Владикавказ,

Писал Булгаков в рассказе "Богема". - ...грозный призрак голода постучался в

мою скромную квартиру... А вслед за призраком постучался присяжный поверенный

Гензулаев... Он меня подстрекнул написать вместе с ним революционную пьесу из

туземного быта... Мы ее написали в семь с половиной дней, потратив таким образом

на полтора дня больше, чем на сотворение мира... Одно могу сказать: если когда-

нибудь будет конкурс на самую бессмысленную, бездарную и наглую пьесу, наша

получит первую премию... Пьеса прошла три раза (рекорд), и вызывали авторов... я

выходил и делал гримасы, чтобы моего лица не узнали на фотографической карточке

(сцену снимали при магнии). Благодаря этим гримасам в городе расплылся слух, что

я гениальный..." Кавказские впечатления отражены также в повести "Записки на

манжетах" (1922 - 1923).

Булгакова посещали мысли об эмиграции, он даже пытался сесть на один из

теплоходов, идущих в Константинополь. Это не удалось, и осенью 1921 года вместе

с женой он уехал в Москву. На первых порах работал и секретарем ЛИТО Главполитпросвета, и конферансье в каком-то театрике

на окраине... Наконец острое перо помогло ему стать хроникером и фельетонистом

некоторых московских газет. В редакции "Гудка" сотрудничал вместе с молодыми

Ильфом, Петровым, Катаевым, Бабелем, Олешей. Попав в литературно-журналистскую

среду довольно зрелым человеком, держался несколько особняком, называя шумные

литературные заседания "балом в лакейской".

Заинтересовалась Михаилом Булгаковым и русская газета "Накануне", издававшаяся в

Берлине. "Шлите побольше Булгакова!" - писал оттуда Алексей Толстой московскому

сотруднику газеты Э. Мин-длину. В литературном приложении к "Накануне" были

герои обживаются при Советах), "Красная корона", "Чаша жизни" (все - 1922),

отрывки из "Записок на манжетах", "Багровый остров. Роман тов. Жюля Верна. С

французского на эзоповский перевел Михаил А. Булгаков". По словам писателя,

темой его первых рассказов, повестей и фельетонов являлись "бесчисленные

уродства нашего быта".

"...Булгаков очаровал всю редакцию светской изысканностью манер, - вспоминал его

в ту пору Миндлин. - .все - даже недоступные нам гипсово-твердый, ослепительно

свежий воротничок и тщательно повязанный галстук... целованье ручек у дам и

почти паркетная церемонность поклона, - решительно все выделяло его из нашей

среды. И уж конечно, конечно, его длиннополая меховая шуба, в которой он, полный

достоинства, поднимался в редакцию.."

Такой светский антураж, как и знаменитый булгаковский монокль, некоторым казался

неуместным фрондерством - на фоне всеобщей разрухи, хотя в этом нетрудно угадать

и обостренное чувство достоинства, и предощущение своей причастности истории.

Любовь Евгеньевна Белозерская, в 1924 году ставшая второй женой Булгакова,

заметила в воспоминаниях: "Мы часто опаздывали и всегда торопились Иногда бежали

за транспортом. Но Михаил Афанасьевич неизменно приговаривал: "Главное - не

терять достоинства". Перебирая в памяти прожитые с ним годы, можно сказать, что

эта фраза, произносимая иногда по шутливому поводу, и было кредо всей жизни

писателя Булгакова".

В дневниках Михаила Булгакова за 1925 год встречается запись "Сегодня в "Гудке"

в первый раз с ужасом почувствовал, что я писать фельетонов больше не могу-

Физически не могу". Начинался Булгаков-писатель. К тому времени в альманахе

"Недра" вышли две его повести. "Дьяволиада" (1924) - сатира на советскую

бюрократию, а также "Роковые яйца" (1925) - о научном открытии "луча жизни",

который в невежественных руках представителей новой власти становится лучом

Созданная в этом же году блестящая философско-сатирическая повесть "Собачье

современность, - писал о повести всесильный зампред совнаркома Л.Б. Каменев, -

печатать ни в коем случае нельзя". Со своей колокольни он был прав. В "Собачьем

сердце" Булгаков бросил вызов самой идее революции - социальному равенству,

понимаемому как то, что "любая кухарка может управлять государством". Не может,

Показал Булгаков Человек, берущийся не за свое дело и не имеющий к нему

способностей, становится разрушителем. "Что такое эта ваша разруха?.. - говорит

профессор. - Это вот что если я, вместо того чтобы оперировать каждый вечер,

начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха". Добрейший пес

Шарик, превращенный в ходе хирургического эксперимента профессором

Преображенским в "пролетария Шарикова", едва встав на две конечности, начинает

агрессивно посягать на роль "начальника" жизни и чуть не сживает со света своего

"папашу" профессора

Булгаков не верил в возможность революционных (хирургических) преобразований,

противопоставляя им путь естественной эволюции Пережив ужас общения со своим

созданием, к этой же мысли приходит и профессор Преображенский: ".. зачем нужно

искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может его родить когда угодно!

Ведь родила же в Холмогорах мадам Ломоносова этого своего знаменитого..

человечество само заботится об этом и, в эволюционном порядке каждый год упорно

выделяя из массы всякой мрази, создает десятками выдающихся гениев, украшающих

земной шар".

Во время обыска в 1926 году повесть вместе с дневниками писателя была изъята

органами ОГПУ

К слову сказать, знаменитую фразу "Рукописи не горят", которую в "Мастере и

Маргарите" произносит Воланд, подтвердила сама жизнь Через два года по

ходатайству Горького рукопись "Собачьего сердца" и дневники Булгакову вернули.

Дневниковые записи он тут же сжег, и они считались погибшими. В конце

восьмидесятых годов Комитет государственной безопасности передал в Центральный

государственный архив литературы и искусства машинописную и фотографическую

копии дневников писателя В 1997 году они были изданы отдельной книгой и

разъяснили многие темные пятна в биографии и творчестве писателя. Так что нужные

рукописи действительно не горят.

В 1925 году в журнале "Россия" вышли две части первого булгаков-ского романа

Максимилиан Волошин, назвавший Булгакова "первым, кто запечатлел душу русской усобицы", писал о романе издателю Н.С.

Ангарскому: "Эта вещь представляется мне очень крупной; как дебют начинающего

писателя ее можно сравнить только с дебютами Достоевского и Толстого".

На основе "Белой гвардии" была создана пьеса "Дни Турбиных", премьера которой

Отсутствие тенденциозности в изображении гражданской войны дало повод критике

эмигрантом". На одном из обсуждений "Театральной политики советской власти"

(доклад Луначарского) Маяковский шумел в адрес МХАТа" "...начали с тетей Маней и

дядей Ваней и закончили "Белой гвардией"1 (Смех) ...Мы случайно дали возможность

под руку буржуазии Булгакову пискнуть - и пискнул. А дальше мы не дадим. (Голос

с места: "Запретить?"). Нет, не запретить. Чего вы добьетесь запрещением9 Что

эта литература будет разноситься по углам и читаться с таким же удовольствием,

как я двести раз читал в переписанном виде стихотворения Есенина. "

"Глашатай революции" предлагал попросту освистать "Дни Турбиных" в театре.

Маяковский не раз был партнером Булгакова по игре в бильярд. но "гражданская

война" их взглядов продолжалась до трагического конца поэта. "Если в

стихотворении "Буржуй-Нуво" Маяковский говорил, что "Дни Турбиных" написаны на

потребу нэпманам, - вспоминала Любовь Белозерская, - то в "Клопе"

предсказывается писательская смерть М.А. Булгакова. Плохим пророком был Владимир

Владимирович! Булгаков оказался в словаре не умерших, а заново оживших слов..."

Защитило пьесу, как ни парадоксально, имя Сталина, который, судя по протоколам

театра, смотрел ее семнадцать раз. Вряд ли это объясняется только политическими

мотивами. Сталин сам от природы владел даром стихосложения (сохранились его

юношеские стихи), и пристальный интерес вождя к литературной жизни стран - а

читал он все мало-мальски заметные вещи - был не только идеологического

происхождения. Михаила Булгакова он ценил как художника и, возможно, как

честного человека, осмелившегося остаться самим собой Александр Тихонов,

хлопотавший на приеме у Сталина за пьесу Эрдмана, передал такие слова вождя:

"Эрдман мелко берет... Вот Булгаков!.. Тот здорово берет! Против шерсти берет!

Это мне нравится!"

Период с 1925 по 1929 год можно назвать самым благополучным в творческой жизни

Булгакова. "Дни Турбиных" поставили Михаила Булгакова в первый ряд драматургов,

его пьесы шли в лучших театрах

столицы: "Зойкина квартира" (1926) - в Театре Вахтангова (эту пьесу Сталин

смотрел восемь раз), в 1928 году на сцене Камерного театра была осуществлена

постановка "Багрового острова". Правда, критика его пьес в печати продолжалась.

Булгаков собирал все рецензии и вклеивал их в специальный альбом. По его

подсчетам, среди них было 298 отрицательных и всего три положительных.

В конце 1920-х годов пьесы Булгакова были сняты с репертуара, а его проза для

публикаций считалась "непроходимой". Он был обречен на молчание и несколько раз

обращался к ответственным лицам страны с просьбой отпустить его с женой за

года, Булгаков написал и отослал письмо "Правительству СССР", которое звучит как

исповедь писателя. Вот несколько основных положений.

"После того, как все мои произведения были запрещены, среди многих граждан,

которым я был известен, как писатель, стали раздаваться голоса, подающие мне

один и тот же совет

Сочинить "коммунистическую пьесу" (в кавычках я привожу цитаты), а кроме того,

обратиться к Правительству СССР с покаянным письмом, содержащим в себе отказ от

прежних моих взглядов, высказанных мною в литературных произведениях, и уверения

в том, что отныне я буду работать, как преданный идее коммунизма писатель-

попутчик.

Цель: спастись от гонений, нищеты и неизбежной гибели в финале.

Этого совета я не послушался. Навряд ли мне удалось бы предстать перед

Правительством СССР в выгодном свете, написав лживое письмо, представляющее

собой неопрятный и к тому же наивный политический курбет. Попыток же сочинить

коммунистическую пьесу я даже не производил, зная заведомо, что такая пьеса у

меня не выйдет.

Созревшее во мне желание прекратить мои писательские мучения заставляет меня

обратиться к Правительству СССР с письмом правдивым...

Борьба с цензурой, какая бы они ни была и при какой бы власти она ни

существовала, мой писательской долг, так же как и призывы к свободе печати. Я

горячий поклонник этой свободы и полагаю, что если бы кто-нибудь из писателей

задумал бы доказывать, что она ему не нужна, он уподобился бы рыбе, публично

уверяющей, что ей не нужна вода.

Вот одна из черт моего творчества... Но с первой чертой в связи все остальные,

выступающие в моих сатирических повестях: черные и мистические краски (я -

МИСТИЧЕСКИЙ ПИСАТЕЛЬ), в которых изображены бесчисленные уродства нашего быта,

яд, которым пропитан мой язык, глубокий скептицизм в отношении революционного процесса, происходящего

в моей отсталой стране, и противупоставление ему излюбленной и Великой Эволюции,

а самое главное - изображение страшных черт моего народа, тех черт, которые

задолго до революции вызывали глубочайшие страдания моего учителя М.Е.

Салтыкова-Щедрина.

И, наконец, последние мои черты в погубленных пьесах "Дни Турбиных", "Бег" и в

романе "Белая гвардия": упорное изображение русской интеллигенции как лучшего

слоя в нашей стране В частности, изображение интеллигентско-дворянской семьи,

волею непреложной исторической судьбы брошенной в годы гражданской войны в

лагерь белой гвардии, в традициях "Войны и мира" Такое изображение вполне

естественно для писателя, кровно связанного с интеллигенцией

Но такого рода изображения приводят к тому, что автор их в СССР, наравне со

своими героями, получает - несмотря на свои великие усилия БЕССТРАСТНО СТАТЬ НАД

КРАСНЫМИ И БЕЛЫМИ - аттестат белогвардейца-врага, а получив его, как всякий

Я прошу Советское Правительство принять во внимание, что я не политический

деятель, а литератор, и что всю мою продукцию я отдал советской сцене...

Я прошу принять во внимание, что невозможность писать равносильна для меня

погребению заживо...

Я ПРОШУ ПРАВИТЕЛЬСТВО СССР ПРИКАЗАТЬ МНЕ В СРОЧНОМ ПОРЯДКЕ ПОКИНУТЬ ПРЕДЕЛЫ

Если же и то, что я написал, неубедительно и меня обрекут на пожизненное

молчание в СССР, я прошу Советское правительство дать мне работу...

Если меня не назначат режиссером, я прошусь на штатную должность статиста. Если

и статистом нельзя - я прошусь на должность рабочего сцены..." (Выделено

Булгаковым.)

Читая это беспримерное по смелости письмо, на память приходит мысль, высказанная

Михаилом Пришвиным. "Может быть, и правда, секрет творческого таланта - в личном

После "Письма" последовал знаменитый телефонный звонок Сталина на квартиру к

Булгакову: "А может быть, правда, пустить вас за границу? Что, мы вам очень

надоели?" И затравленный Булгаков сделал неожиданный выбор: "Я очень много думал

в последнее время, может ли русский писатель жить вне родины, и мне кажется, что

не может". Ему было предоставлено место режиссера МХАТа.

В октябре 1937-го Михаил Булгаков писал Борису Асафьеву. "За семь последних лет

я сделал шестнадцать вещей разного жанра, и все они погибли. Такое положение невозможно. В доме у нас полная бесперспективность

и мрак". Действительно, из неувидевших сцены пьес и неопубликованных

произведений можно составить целый мартиролог. Репетировались, но не были

доведены до постановки пьеса "Бег" (1927), продолжавшая тему "Белой гвардии",

оборонная пьеса "Адам и Ева" (1931), фантастическая комедия "Блаженство" (1934),

пьеса-гротеск "Иван Васильевич" (1935), которую сегодня все знают по

замечательному фильму "Иван Васильевич меняет профессию", а также заказная пьеса

о юности Сталина "Батум" (1939) Драма "Александр Пушкин Последние дни" (1939)

появилась на сцене МХАТа только после смерти Булгакова, как и его инсценировки

"Полоумный Журден", "Война и мир" (обе - 1932), "Дон Кихот" (1938) Исключение

составили лишь инсценировка "Мертвых душ", поставленная во МХАТе в 1932 году и

надолго задержавшаяся в его репертуаре, а также возобновленные по решению

правительства в 1932 году "Дни Турбиных". Ни одно из драматургических

Художественно-Документальная повесть "Жизнь господина де Мольера" (1933),

написанная Булгаковым по предложению Горького для серии "Жизнь замечательных

людей", тоже не увидела света, а пьеса "Мольер" в 1936 году прошла на сцене

МХАТа всего несколько раз.

Театральный роман с этой труппой исчерпал себя. Булгаков, порвав с МХАТом,

перешел на работу в Большой театр либреттистом, а злосчастная судьба драматурга

стала темой автобиографического произведения, так и названного - "Театральный

роман" (1937). "Сегодня у меня праздник, - сообщал Булгаков в одном из писем 3

октября 1936 года. - Ровно десять лет тому назад совершалась премьера

"Турбиных". Сижу у чернильницы и жду, что откроется дверь и появятся

Станиславский и Немирович с адресом и подношением.. Ценное же подношение будет

выражено в большой кастрюле... наполненной той самой кровью, которую они выпили

из меня за десять лет". Кстати, первоначальное название "Театрального романа"

было вполне погребальным - "Записки покойника".

Кажется невероятным, что Булгаков не только преодолел все эти испытания,

находясь в оппозиции и к власти, и к "революционному авангарду" как стилю, и к

литературной среде, но при этом имел силы писать "в никуда" свой великий роман

"Мастер и Маргарита".

Правда, у Булгакова была Елена Сергеевна, свято верившая в его гениальность и,

видимо, посланная ему самой судьбой. Ведь когда два уже немолодых человека

порывают каждый со своим устоявшимся семейным бытом, чтобы соединиться на

неизвестность, - это любовь.

"За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной

любви?" - так начинается вторая часть романа "Мастер и Маргарита", подарившего

Михаилу Булгакову вечность. Елене Сергеевне предназначено было стать и его

вдохновительницей, и прототипом героини. "Она сулила славу, она подгоняла его и

вот тут-то стала называть Мастером. Она нетерпеливо дожидалась обещанных уже

последних слов о пятом прокураторе Иудеи, нараспев и громко повторяла отдельные

фразы, которые ей нравились, и говорила, что в этом романе - ее жизнь", - писал

Познакомились Булгаков и Елена Сергеевна в доме у общих знакомых в 1929 году.

Она - благополучная жена крупного советского военачальника, к тому же и

красавца, он - драматург, терпящий творческое крушение, когда под овации критики

одна за другой убирались со сцены его пьесы. "Любовь выскочила перед нами, как

из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих. Так

поражает молния, так поражает финский нож!" - говорит Мастер в романе, а вот как

вспоминает их встречу сама Елена Сергеевна: "Это была быстрая, необычайно

быстрая, во всяком случае с моей стороны, любовь на всю жизнь".

Была не только любовь, был скандал с мужем, отцом ее двоих сыновей, был бурный

разговор мужа с соперником, при котором, как в настоящих романах, фигурировал

даже пистолет (к счастью, не пущенный в ход), был "домашний арест", выдержанный

Еленой Сергеевной полтора года... "Но, очевидно, все-таки это была судьба, -

вспоминала она много лет спустя. - Потому что когда я первый раз вышла на улицу,

я встретила его, и первой фразой, которую он сказал, было. "Я не могу без тебя

жить". И я ответила: "И я тоже". И мы решили соединиться, несмотря ни на что. И

тогда же он мне сказал: "Дай мне слово, что умирать я буду у тебя на руках"... И

я, смеясь, сказала: "Конечно, конечно..." Он сказал: "Я говорю очень серьезно,

поклянись". И в результате я поклялась".

Роман, в окончательном варианте названный "Мастер и Маргарита", был начат еще до

встречи с Еленой Сергеевной, в 1928 году, и назывался тогда "Черный маг" или

"Копыто дьявола". Сюжетная линия о любви Мастера и Маргариты появилась позже -

во второй части. Вообще же в романе три самостоятельных сюжетных пласта - Во-

ланд, посетивший Москву и наделавший много шума, Мастер и Маргарита, а также

"евангельские главы" о Понтии Пилате и Иешуа Га-Ноцри, - сплавленные творческой

критикам: кто главный герой? не является ли эта книга апологией дьявола? каково

"исповедание веры" | самого Булгакова? и т.д.

Представляется, что ближе всех к разгадке основной мысли романа подошел Петр

Палиевский1 "Заметим: нигде не прикоснулся Воланд, булгаковский князь тьмы, к

тому, кто сознает честь... Но он немедленно просачивается туда, где ему

оставлена щель, где отступили, распались и вообразили, что спрятались: к

буфетчику с "рыбкой второй свежести" и золотыми десятками в тайниках; к

профессору, чуть подзабывшему Гиппократову клятву... Так или иначе, но все

несомненнее выступает мысль: наглецы из компании Воланда играют лишь роли,

которые мы сами для них написали... то самое, что другой русский писатель

(Василий Розанов. - Л.К.) определил как "мы гибнем., от неуважения себя".

Был ли Михаил Булгаков верующим человеком? Ответ можно найти у него самого. 5

января 1925 года Булгаков записал в дневнике- "Когда я бегло проглядел у себя

дома вечером номера "Безбожника", был потрясен. Соль не в кощунстве, хотя оно,

конечно, безмерно, если говорить о внешней стороне. Соль в идее, ее можно

доказать документально: Иисуса Христа изображают в виде негодяя и мошенника,

именно его. Нетрудно понять, чья это работа. Этому преступлению нет цены".

Возможно, именно в это время и возник замысел романа, который, как мы помним,

начинается с тогог что поэт Иван Николаевич Поны-рев, пишущий под псевдонимом

Бездомный, обсуждал с редактором журнала Берлиозом свою поэму, где очертил

"главное действующее лицо..., то есть Иисуса, очень черными красками... Берлиоз

же хотел доказать поэту, что главное не в том, каков был Иисус, плох ли, хорош

ли, а в том, что Иисуса-то этого, как личности, вовсе не существовало на свете и

что все рассказы о нем - простые выдумки..." Тут-то перед ними и возник Воланд

со своей шайкой.

Булгаков писал "Мастера и Маргариту" двенадцать лет, последние вставки он

диктовал Елене Сергеевне за две недели до смерти и взял с нее клятву, что роман

она опубликует.

В сорок восемь лет его настигла та же болезнь, которая в этом же возрасте унесла

из жизни отца - нефросклероз. Перед женитьбой Михаил Афанасьевич говорил Елене

Сергеевне: "Я буду умирать тяжело". К сожалению, и здесь он оказался пророком.

Перед смертью он ослеп, испытывал невыносимые боли, почти потерял речь, но Елена

Сергеевна сдержала свою клятву - не отдала его в больницу. Он умер, держа ее за

Перед уходом Михаил Афанасьевич успел сделать важные для него распоряжения:

послал свою сестру Лелю за Татьяной Николаевной, его первой женой, чтобы

попросить у нее прощения (при расставании он

сказал ей: "Меня за тебя Бог накажет" и, видимо, помнил это всю жизнь), но ее в

Москве не оказалось, а также попросил своего друга Павла Сергеевича Попова

отслужить по нему панихиду.

Михаил Афанасьевич Булгаков похоронен на Новодевичьем кладбище. До начала

пятидесятых годов на его могиле не было ни креста, ни памятника Елена Сергеевна

не раз захаживала в прикладбищенс-кую мастерскую в поисках надгробной плиты и

однажды заметила в яме среди обломков мрамора огромный черный камень. "Что это?"

Поинтересовалась у гранильщиков. - "Да Голгофа". - "Как Голгофа?" Ей

объяснили, что на могиле Гоголя стояла Голгофа с крестом, пока к юбилею не

поставили новый памятник Камень этот, по преданию, выбрал в Крыму Иван Аксаков и

привез в Москву на лошадях. "Покупаю", - не раздумывая сказала Елена Сергеевна.

Так гоголевская Голгофа стала надгробным памятником Булгакова

Когда-то Михаил Булгаков писал Павлу Попову, вспоминая Гоголя: "Учитель, укрой

меня своей чугунной шинелью" По слову и сбы-> лось.

«Как-то ночью в 1919 году, глухой осенью едучи в расхлябанном поезде, при свете свечечки, вставленной в бутылку из-под керосина, написал первый маленький рассказ. В городе, в который затащил меня поезд, отнес рассказ в редакцию газеты. Там его напечатали», - вспоминал Михаил Булгаков в «Автобиографии».

Город этот - Грозный, в то время «белый», куда врач Булгаков приехал из Владикавказа, а рассказ (вернее, эссе) назывался «Грядущие перспективы». Перспективы были неутешительные: «Теперь, когда наша несчастная родина находится на самом дне ямы позора и бедствия, в которую ее загнала "великая социальная революция" у многих из нас все чаще и чаще начинает являться одна и та же мысль… Она проста: а что же будет с нами дальше?.. Безумство двух последних лет толкнуло нас на страшный путь, и нам нет остановки, нет передышки. Мы начали пить чашу наказания и выпьем ее до конца…»

Это предсказание мы успели оценить. Не случайно в знаменитом письме «Правительству СССР» Михаил Булгаков сказал о себе: «…я - МИСТИЧЕСКИЙ ПИСАТЕЛЬ» (выделено Булгаковым). Свои взгляды на роль революции писатель не пересмотрел до конца жизни. Крушение монархии означало для Булгакова крушение самой России.

В 1966 году, через 26 лет после смерти писателя, журнал «Москва» начал публикацию его главного романа «Мастер и Маргарита», и «в белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой» в советскую литературу вошел прокуратор Иудеи Понтий Пилат, при котором на заре христианской эры совершились трагические события на Голгофе, - вошел в тот момент, когда страдал непобедимой головной болью, и эта боль физически передалась впечатлительному читателю. Исцелил от нее прокуратора, а вместе и читателя, Иешуа Га-Ноцри. И при каждом новом прочтении, дойдя до главы «Понтий Пилат», головная боль, как и избавление от нее, будут повторяться. Какая мистическая сила слова и «действенная» метафора! Крайне сдержанная в оценках Анна Ахматова, прочтя роман еще в рукописи, сказала об авторе: «Он гений».

Изначально книга была задумана как «роман о дьяволе». Объявившийся в Москве 1920-х годов Воланд со свитой не особенно удивил читателя. «Специалист по черной магии», каковым он назвался, а публикой принятый за иностранца, Воланд вполне вписывался в компанию и посетителей «Дома Грибоедова», этой ярмарки тщеславия - беллетриста Бескудникова, поэта Двубратского, писательницы Штурман Жорж… («"Вы - писатели?" - спросила команду Воланда у входа в дом литераторов вахтерша. - "Безусловно", - с достоинством ответил Коровьев».), и с директором Варьете Степой Лиходеевым, и с администратором Варенухой… Вполне инфернальные фамилии!

Поразительно другое: в стране, где «большинство нашего населения сознательно и давно перестало верить сказкам о Боге», - как утверждал редактор «толстого журнала» Берлиоз, это самое «большинство» настолько заинтересовалось личностью Иешуа Га-Ноцри, что в начале семидесятых Новый Завет, в котором можно было узнать подлинную историю Иисуса Христа, стал одной из самых спрашиваемых книг на черном рынке, в других местах приобрести его было невозможно.

Роман произвел переворот, сначала светский, в сознании советского человека. «Иностранец откинулся на спинку скамейки и спросил, даже привизгнув от любопытства: "Вы - атеисты?!" - "Да, мы - атеисты", - улыбаясь ответил Берлиоз…» Загадочный иностранец удивился: «"Но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели Бога нет, то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?" - "Сам человек и управляет", - поспешил сердито ответить Бездомный на этот, признаться, не очень ясный вопрос. "Виноват, - мягко отозвался неизвестный, - для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?"»

После появления «Мастера и Маргариты», сразу сделавшейся «модной» книгой, называть себя атеистом стало как-то «неприлично». Не то чтобы все немедленно бросились посещать церковь, однако Новый Завет, прочитанный вслед за романом любознательными читателями сначала чисто литературно, потревожил, раскрыл душевные створки.

Так «роман о дьяволе» напомнил о Боге способом «от противного», что можно выразить строками Есенина: «Но коль черти в душе гнездились - значит, ангелы жили в ней».

Чрезвычайный случай в истории литературы, когда сенсация - а публикация «Мастера и Маргариты» была сенсацией - не умерла на следующий день. Книга, можно сказать, стала «романом века». Жадный интерес к «Мастеру и Маргарите» привел и к публичным мистериям: майские костюмированные балы на Патриарших прудах, приуроченные к дню рождения писателя, всевозможные булгаковские общества, театральная студия на чердаке дома со знаменитой квартирой 302-бис, разукрашенные символами и цитатами из романа стены подъезда…

Удивительно и то, как неуклонно судьба вела писателя к этой главной его книге. Но обо всем по порядку.

Михаил Афанасьевич Булгаков родился 3 (15) мая 1891 года в Киеве и провел там детство и юность. Критика отмечала в стиле Булгакова-писателя яркие поэтические краски, острый малороссийский юмор, «чертовщинку», роднящие его с молодым Гоголем. Любовь к Киеву отразилась во многих произведениях Булгакова. «А Киев! - вспоминал его в Константинополе генерал Чарнота (пьеса «Бег»). - Эх, Киев! - город, красота! Вот так Лавра пылает на горах, а Днепро! Днепро! Неописуемый воздух, неописуемый свет! Травы, сеном пахнет, склоны, долы, на Днепре черторой!»

Отец писателя, Афанасий Иванович Булгаков, был родом из Орла и происходил из семьи священника. В Орле Афанасий Иванович окончил духовную семинарию, а ко времени рождения Михаила был магистром богословия и профессором Киевской духовной академии по кафедре истории и разбора западных исповеданий. Его диссертация с довольно экстравагантным текстом называлась «Очерки истории методизма», ему принадлежат также работы «Баптизм», «Мормонство», «Идеал общественной жизни в католичестве, реформатстве и протестантизме». Он являлся редким специалистом по демонологии, так что эта тема могла заинтересовать будущего писателя еще в родительском доме. Афанасий Иванович ушел из жизни в 1907 году из-за болезни почек (нефросклероз). Мать, Варвара Михайловна, урожденная Покровская, дочь соборного протоиерея, родилась в городе Карачеве Орловской губернии и до замужества несколько лет работала учительницей.

В семье Булгаковых было семеро детей: четыре сестры и три брата. Семейство было дружное, веселое. «У нас в доме интеллектуальные интересы преобладали, - вспоминала сестра писателя Надежда Булгакова-Земская. - Очень много читали. Прекрасно знали литературу. Занимались иностранными языками. И очень любили музыку… наше основное увлечение была все-таки опера. Например, Михаил, который умел увлекаться, видел "Фауст", свою любимую оперу, 41 раз - гимназистом и студентом».

«Фауст» Гёте подскажет Михаилу Булгакову и основную идею «Мастера и Маргариты», выраженную словами гётевского Мефистофеля: «Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо», которые стали эпиграфом романа, а также имя героини. Не случайно «Мастера и Маргариту» Булгаков называл «своим "Фаустом"».

По свидетельству сестры, любимыми писателями молодого Булгакова были Гоголь, Салтыков-Щедрин, Чехов, а из западных - Диккенс. В доме читали и нашумевших в ту пору Горького, Леонида Андреева, Куприна, Бунина.

Несмотря на артистизм натуры и влечение к литературе, Михаил Булгаков избрал профессию врача. Окончив медицинский факультет Киевского университета с отличием в 1916 году, он вступил в Красный Крест и добровольно уехал на юго-западный фронт. Работал в военных госпиталях Западной Украины, затем был переведен в Смоленскую область, служил врачом в селе Никольском, а с сентября 1917 года - в Вяземской городской больнице.

Первая жена Михаила Булгакова Татьяна Николаевна Лаппа, с которой он обвенчался в 1913 году, вспоминала: «Там, в Вязьме, по-моему, он и начал писать; писал только ночами… Я спросила как-то: "Что ты пишешь?" - "Я не хочу тебе читать. Ты очень впечатлительная - скажешь, что я болен…" Знала только название - "Зеленый змий"…».

По словам Татьяны Николаевны, годы в Никольском и Вязьме были омрачены пристрастием Булгакова к морфию (рассказ «Морфий»). Чувствовал он себя все хуже и хуже, пока наконец в состоянии крайнего физического и нервного истощения не уехал в Москву, где пытался получить освобождение от военной службы. Привычку к морфию Булгаков преодолел, что почти невероятно и свидетельствует о силе его натуры, а возможно, и о покровительстве судьбы. Болезненный же опыт «расширенного сознания», без сомнения, был задействован в некоторых сценах «Мастера и Маргариты».

Врачебная практика молодого Булгакова нашла отражение в цикле рассказов «Записки юного врача» (1925–1927).

Из-за болезни октябрь 1917 года прошел для Михаила Булгакова почти незамеченным. Вернувшись к нормальной жизни, с начала 1919 года он поселился в Киеве и, как писал в одной из анкет: «…последовательно призывался на службу в качестве врача всеми властями, занимавшими город». Полтора года, проведенные в кошмаре Гражданской войны, дали ему материал для будущего романа «Белая гвардия» и рассказа «Необыкновенные приключения доктора» (1922).

Мобилизованный в Киеве белой армией Деникина, Булгаков был отправлен на Северный Кавказ военврачом. Опубликовав в Грозном свой первый рассказ, он сделал окончательный выбор в пользу литературы.

В 1920–1921 годах, работая во Владикавказском подотделе искусств, Булгаков сочинил «с голодухи», как он выразился, пять пьес: «Самооборона», «Братья Турбины», «Глиняные женихи», «Сыновья муллы», «Парижские коммунары», которые желал бы забыть навсегда. «Как перед истинным Богом скажу, если кто меня спросит, чего я заслуживаю: заслуживаю я каторжных работ… Это за Владикавказ, - писал Булгаков в рассказе «Богема». - …грозный призрак голода постучался в мою скромную квартиру… А вслед за призраком постучался присяжный поверенный Гензулаев… Он меня подстрекнул написать вместе с ним революционную пьесу из туземного быта… Мы ее написали в семь с половиной дней, потратив таким образом на полтора дня больше, чем на сотворение мира… Одно могу сказать: если когда-нибудь будет конкурс на самую бессмысленную, бездарную и наглую пьесу, наша получит первую премию… Пьеса прошла три раза (рекорд), и вызывали авторов… я выходил и делал гримасы, чтобы моего лица не узнали на фотографической карточке (сцену снимали при магнии). Благодаря этим гримасам в городе расплылся слух, что я гениальный…» Кавказские впечатления отражены также в повести «Записки на манжетах» (1922–1923).

Булгакова посещали мысли об эмиграции, он даже пытался сесть на один из теплоходов, идущих в Константинополь. Это не удалось, и осенью 1921 года вместе с женой он уехал в Москву. На первых порах работал и секретарем ЛИТО Главполитпросвета, и конферансье в каком-то театрике на окраине… Наконец острое перо помогло ему стать хроникером и фельетонистом некоторых московских газет. В редакции «Гудка» сотрудничал вместе с молодыми Ильфом, Петровым, Катаевым, Бабелем, Олешей. Попав в литературно-журналистскую среду довольно зрелым человеком, держался несколько особняком, называя шумные литературные заседания «балом в лакейской».

Заинтересовалась Михаилом Булгаковым и русская газета «Накануне», издававшаяся в Берлине. «Шлите побольше Булгакова!» - писал оттуда Алексей Толстой московскому сотруднику газеты Э. Миндлину. В литературном приложении к «Накануне» были опубликованы рассказы Булгакова «Похождения Чичикова» (о том, как гоголевские герои обживаются при Советах), «Красная корона», «Чаша жизни» (все - 1922), отрывки из «Записок на манжетах», «Багровый остров. Роман тов. Жюля Верна. С французского на эзоповский перевел Михаил А. Булгаков». По словам писателя, темой его первых рассказов, повестей и фельетонов являлись «бесчисленные уродства нашего быта».

«…Булгаков очаровал всю редакцию светской изысканностью манер, - вспоминал его в ту пору Миндлин. - …Все - даже недоступные нам гипсово-твердый, ослепительно свежий воротничок и тщательно повязанный галстук… целованье ручек у дам и почти паркетная церемонность поклона, - решительно все выделяло его из нашей среды. И уж конечно, конечно, его длиннополая меховая шуба, в которой он, полный достоинства, поднимался в редакцию…»

Такой светский антураж, как и знаменитый булгаковский монокль, некоторым казался неуместным фрондерством - на фоне всеобщей разрухи, хотя в этом нетрудно угадать и обостренное чувство достоинства, и предощущение своей причастности истории. Любовь Евгеньевна Белозерская, в 1924 году ставшая второй женой Булгакова, заметила в воспоминаниях: «Мы часто опаздывали и всегда торопились. Иногда бежали за транспортом. Но Михаил Афанасьевич неизменно приговаривал: "Главное - не терять достоинства". Перебирая в памяти прожитые с ним годы, можно сказать, что эта фраза, произносимая иногда по шутливому поводу, и было кредо всей жизни писателя Булгакова».

В дневниках Михаила Булгакова за 1925 год встречается запись «Сегодня в "Гудке" в первый раз с ужасом почувствовал, что я писать фельетонов больше не могу. Физически не могу». Начинался Булгаков-писатель. К тому времени в альманахе «Недра» вышли две его повести. «Дьяволиада» (1924) - сатира на советскую бюрократию, а также «Роковые яйца» (1925) - о научном открытии «луча жизни», который в невежественных руках представителей новой власти становится лучом смерти.

Созданная в этом же году блестящая философско-сатирическая повесть «Собачье сердце» опубликована не была (вышла лишь в 1987-м) «Это острый памфлет на современность, - писал о повести всесильный зампред совнаркома Л.Б. Каменев, - печатать ни в коем случае нельзя». Со своей колокольни он был прав. В «Собачьем сердце» Булгаков бросил вызов самой идее революции - социальному равенству, понимаемому как то, что «любая кухарка может управлять государством». Не может, - показал Булгаков. Человек, берущийся не за свое дело и не имеющий к нему способностей, становится разрушителем. «Что такое эта ваша разруха?.. - говорит профессор. - Это вот что если я, вместо того чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха». Добрейший пес Шарик, превращенный в ходе хирургического эксперимента профессором Преображенским в «пролетария Шарикова», едва встав на две конечности, начинает агрессивно посягать на роль «начальника» жизни и чуть не сживает со света своего «папашу» профессора.

Булгаков не верил в возможность революционных (хирургических) преобразований, противопоставляя им путь естественной эволюции. Пережив ужас общения со своим созданием, к этой же мысли приходит и профессор Преображенский: «…зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может его родить когда угодно! Ведь родила же в Холмогорах мадам Ломоносова этого своего знаменитого… человечество само заботится об этом и, в эволюционном порядке каждый год упорно выделяя из массы всякой мрази, создает десятками выдающихся гениев, украшающих земной шар».

Во время обыска в 1926 году повесть вместе с дневниками писателя была изъята органами ОГПУ.

К слову сказать, знаменитую фразу «Рукописи не горят», которую в «Мастере и Маргарите» произносит Воланд, подтвердила сама жизнь. Через два года по ходатайству Горького рукопись «Собачьего сердца» и дневники Булгакову вернули. Дневниковые записи он тут же сжег, и они считались погибшими. В конце восьмидесятых годов Комитет государственной безопасности передал в Центральный государственный архив литературы и искусства машинописную и фотографическую копии дневников писателя. В 1997 году они были изданы отдельной книгой и разъяснили многие темные пятна в биографии и творчестве писателя. Так что нужные рукописи действительно не горят.

В 1925 году в журнале «Россия» вышли две части первого булгаковского романа «Белая гвардия» (полностью был опубликован за границей, у нас - в 1966 году). Максимилиан Волошин, назвавший Булгакова «первым, кто запечатлел душу русской усобицы», писал о романе издателю Н.С. Ангарскому: «Эта вещь представляется мне очень крупной; как дебют начинающего писателя ее можно сравнить только с дебютами Достоевского и Толстого».

На основе «Белой гвардии» была создана пьеса «Дни Турбиных», премьера которой состоялась во МХАТе 5 октября 1926 года и вызвала необычайный успех у зрителя. Отсутствие тенденциозности в изображении Гражданской войны дало повод критике обвинить автора в апологии белого движения и назвать его «внутренним эмигрантом». На одном из обсуждений «Театральной политики советской власти» (доклад Луначарского) Маяковский шумел в адрес МХАТа: «…начали с тетей Маней и дядей Ваней и закончили "Белой гвардией"! (Смех) …Мы случайно дали возможность под руку буржуазии Булгакову пискнуть - и пискнул. А дальше мы не дадим. (Голос с места: "Запретить?"). Нет, не запретить. Чего вы добьетесь запрещением? Что эта литература будет разноситься по углам и читаться с таким же удовольствием, как я двести раз читал в переписанном виде стихотворения Есенина…»

«Глашатай революции» предлагал попросту освистать «Дни Турбиных» в театре.

Маяковский не раз был партнером Булгакова по игре в бильярд, но «гражданская война» их взглядов продолжалась до трагического конца поэта. «Если в стихотворении "Буржуй-Нуво" Маяковский говорил, что "Дни Турбиных" написаны на потребу нэпманам, - вспоминала Любовь Белозерская, - то в "Клопе" предсказывается писательская смерть М.А. Булгакова. Плохим пророком был Владимир Владимирович! Булгаков оказался в словаре не умерших, а заново оживших слов…»

Защитило пьесу, как ни парадоксально, имя Сталина, который, судя по протоколам театра, смотрел ее семнадцать раз. Вряд ли это объясняется только политическими мотивами. Сталин сам от природы владел даром стихосложения (сохранились его юношеские стихи), и пристальный интерес вождя к литературной жизни страны - а читал он все мало-мальски заметные вещи - был не только идеологического происхождения. Михаила Булгакова он ценил как художника и, возможно, как честного человека, осмелившегося остаться самим собой. Александр Тихонов, хлопотавший на приеме у Сталина за пьесу Эрдмана, передал такие слова вождя: «Эрдман мелко берет… Вот Булгаков!.. Тот здорово берет! Против шерсти берет! Это мне нравится!»

Период с 1925 по 1929 год можно назвать самым благополучным в творческой жизни Булгакова. «Дни Турбиных» поставили Михаила Булгакова в первый ряд драматургов, его пьесы шли в лучших театрах столицы: «Зойкина квартира» (1926) - в Театре Вахтангова (эту пьесу Сталин смотрел восемь раз), в 1928 году на сцене Камерного театра была осуществлена постановка «Багрового острова». Правда, критика его пьес в печати продолжалась. Булгаков собирал все рецензии и вклеивал их в специальный альбом. По его подсчетам, среди них было 298 отрицательных и всего три положительных.

В конце 1920-х годов пьесы Булгакова были сняты с репертуара, а его проза для публикаций считалась «непроходимой». Он был обречен на молчание и несколько раз обращался к ответственным лицам страны с просьбой отпустить его с женой за границу, на что не получил ответов. Наконец в отчаянную минуту, 28 марта 1930 года, Булгаков написал и отослал письмо «Правительству СССР», которое звучит как исповедь писателя. Вот несколько основных положений.

«После того, как все мои произведения были запрещены, среди многих граждан, которым я был известен как писатель, стали раздаваться голоса, подающие мне один и тот же совет.

Сочинить "коммунистическую пьесу" (в кавычках я привожу цитаты), а кроме того, обратиться к Правительству СССР с покаянным письмом, содержащим в себе отказ от прежних моих взглядов, высказанных мною в литературных произведениях, и уверения в том, что отныне я буду работать, как преданный идее коммунизма писатель-попутчик.

Цель: спастись от гонений, нищеты и неизбежной гибели в финале.

Этого совета я не послушался. Навряд ли мне удалось бы предстать перед Правительством СССР в выгодном свете, написав лживое письмо, представляющее собой неопрятный и к тому же наивный политический курбет. Попыток же сочинить коммунистическую пьесу я даже не производил, зная заведомо, что такая пьеса у меня не выйдет.

Созревшее во мне желание прекратить мои писательские мучения заставляет меня обратиться к Правительству СССР с письмом правдивым…

…Борьба с цензурой, какая бы они ни была и при какой бы власти она ни существовала, мой писательской долг, так же как и призывы к свободе печати. Я горячий поклонник этой свободы и полагаю, что если бы кто-нибудь из писателей задумал бы доказывать, что она ему не нужна, он уподобился бы рыбе, публично уверяющей, что ей не нужна вода.

Вот одна из черт моего творчества… Но с первой чертой в связи все остальные, выступающие в моих сатирических повестях: черные и мистические краски (я - МИСТИЧЕСКИЙ ПИСАТЕЛЬ), в которых изображены бесчисленные уродства нашего быта, яд, которым пропитан мой язык, глубокий скептицизм в отношении революционного процесса, происходящего в моей отсталой стране, и противупоставление ему излюбленной и Великой Эволюции, а самое главное - изображение страшных черт моего народа, тех черт, которые задолго до революции вызывали глубочайшие страдания моего учителя М.Е. Салтыкова-Щедрина.

И, наконец, последние мои черты в погубленных пьесах "Дни Турбиных", "Бег" и в романе "Белая гвардия": упорное изображение русской интеллигенции как лучшего слоя в нашей стране. В частности, изображение интеллигентско-дворянской семьи, волею непреложной исторической судьбы брошенной в годы гражданской войны в лагерь белой гвардии, в традициях "Войны и мира". Такое изображение вполне естественно для писателя, кровно связанного с интеллигенцией.

Но такого рода изображения приводят к тому, что автор их в СССР, наравне со своими героями, получает - несмотря на свои великие усилия БЕССТРАСТНО СТАТЬ НАД КРАСНЫМИ И БЕЛЫМИ - аттестат белогвардейца-врага, а получив его, как всякий понимает, может считать себя конченым человеком в СССР…

Я прошу Советское Правительство принять во внимание, что я не политический деятель, а литератор, и что всю мою продукцию я отдал советской сцене…

Я прошу принять во внимание, что невозможность писать равносильна для меня погребению заживо…

Я ПРОШУ ПРАВИТЕЛЬСТВО СССР ПРИКАЗАТЬ МНЕ В СРОЧНОМ ПОРЯДКЕ ПОКИНУТЬ ПРЕДЕЛЫ СССР…

Если же и то, что я написал, неубедительно и меня обрекут на пожизненное молчание в СССР, я прошу Советское правительство дать мне работу…

Если меня не назначат режиссером, я прошусь на штатную должность статиста. Если и статистом нельзя - я прошусь на должность рабочего сцены…» (Выделено Булгаковым.)

Читая это беспримерное по смелости письмо, на память приходит мысль, высказанная Михаилом Пришвиным. «Может быть, и правда, секрет творческого таланта - в личном поведении автора?»

После «Письма» последовал знаменитый телефонный звонок Сталина на квартиру к Булгакову: «А может быть, правда, пустить вас за границу? Что, мы вам очень надоели?» И затравленный Булгаков сделал неожиданный выбор: «Я очень много думал в последнее время, может ли русский писатель жить вне родины, и мне кажется, что не может». Ему было предоставлено место режиссера МХАТа.

В октябре 1937-го Михаил Булгаков писал Борису Асафьеву: «За семь последних лет я сделал шестнадцать вещей разного жанра, и все они погибли. Такое положение невозможно. В доме у нас полная бесперспективность и мрак». Действительно, из не увидевших сцены пьес и неопубликованных произведений можно составить целый мартиролог. Репетировались, но не были доведены до постановки пьеса «Бег» (1927), продолжавшая тему «Белой гвардии», оборонная пьеса «Адам и Ева» (1931), фантастическая комедия «Блаженство» (1934), пьеса-гротеск «Иван Васильевич» (1935), которую сегодня все знают по замечательному фильму «Иван Васильевич меняет профессию», а также заказная пьеса о юности Сталина «Батум» (1939). Драма «Александр Пушкин Последние дни» (1939) появилась на сцене МХАТа только после смерти Булгакова, как и его инсценировки «Полоумный Журден», «Война и мир» (обе - 1932), «Дон Кихот» (1938) Исключение составили лишь инсценировка «Мертвых душ», поставленная во МХАТе в 1932 году и надолго задержавшаяся в его репертуаре, а также возобновленные по решению правительства в 1932 году «Дни Турбиных». Ни одно из драматургических произведений Булгакова при его жизни опубликовано не было.

Художественно-документальная повесть «Жизнь господина де Мольера» (1933), написанная Булгаковым по предложению Горького для серии «Жизнь замечательных людей», тоже не увидела света, а пьеса «Мольер» в 1936 году прошла на сцене МХАТа всего несколько раз.

Театральный роман с этой труппой исчерпал себя. Булгаков, порвав с МХАТом, перешел на работу в Большой театр либреттистом, а злосчастная судьба драматурга стала темой автобиографического произведения, так и названного - «Театральный роман» (1937). «Сегодня у меня праздник, - сообщал Булгаков в одном из писем 3 октября 1936 года. - Ровно десять лет тому назад совершалась премьера "Турбиных". Сижу у чернильницы и жду, что откроется дверь и появятся Станиславский и Немирович с адресом и подношением… Ценное же подношение будет выражено в большой кастрюле… наполненной той самой кровью, которую они выпили из меня за десять лет». Кстати, первоначальное название «Театрального романа» было вполне погребальным - «Записки покойника».

Кажется невероятным, что Булгаков не только преодолел все эти испытания, находясь в оппозиции и к власти, и к «революционному авангарду» как стилю, и к литературной среде, но при этом имел силы писать «в никуда» свой великий роман «Мастер и Маргарита».

Правда, у Булгакова была Елена Сергеевна, свято верившая в его гениальность и, видимо, посланная ему самой судьбой. Ведь когда два уже немолодых человека порывают каждый со своим устоявшимся семейным бытом, чтобы соединиться на неизвестность, - это любовь.

«За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви?» - так начинается вторая часть романа «Мастер и Маргарита», подарившего Михаилу Булгакову вечность. Елене Сергеевне предназначено было стать и его вдохновительницей, и прототипом героини. «Она сулила славу, она подгоняла его и вот тут-то стала называть Мастером. Она нетерпеливо дожидалась обещанных уже последних слов о пятом прокураторе Иудеи, нараспев и громко повторяла отдельные фразы, которые ей нравились, и говорила, что в этом романе - ее жизнь», - писал автор о Маргарите.

Познакомились Булгаков и Елена Сергеевна в доме у общих знакомых в 1929 году. Она - благополучная жена крупного советского военачальника, к тому же и красавца, он - драматург, терпящий творческое крушение, когда под овации критики одна за другой убирались со сцены его пьесы. «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих. Так поражает молния, так поражает финский нож!» - говорит Мастер в романе, а вот как вспоминает их встречу сама Елена Сергеевна: «Это была быстрая, необычайно быстрая, во всяком случае с моей стороны, любовь на всю жизнь».

Была не только любовь, был скандал с мужем, отцом ее двоих сыновей, был бурный разговор мужа с соперником, при котором, как в настоящих романах, фигурировал даже пистолет (к счастью, не пущенный в ход), был «домашний арест», выдержанный Еленой Сергеевной полтора года… «Но, очевидно, все-таки это была судьба, - вспоминала она много лет спустя. - Потому что когда я первый раз вышла на улицу, я встретила его, и первой фразой, которую он сказал, было: "Я не могу без тебя жить". И я ответила: "И я тоже". И мы решили соединиться, несмотря ни на что. И тогда же он мне сказал: "Дай мне слово, что умирать я буду у тебя на руках"… И я, смеясь, сказала: "Конечно, конечно…" Он сказал: "Я говорю очень серьезно, поклянись". И в результате я поклялась».

Роман, в окончательном варианте названный «Мастер и Маргарита», был начат еще до встречи с Еленой Сергеевной, в 1928 году, и назывался тогда «Черный маг» или «Копыто дьявола». Сюжетная линия о любви Мастера и Маргариты появилась позже - во второй части. Вообще же в романе три самостоятельных сюжетных пласта - Воланд, посетивший Москву и наделавший много шума, Мастер и Маргарита, а также «евангельские главы» о Понтии Пилате и Иешуа Га-Ноцри, - сплавленные творческой волей автора в некое единство, что и по сей день доставляет много хлопот критикам: кто главный герой? не является ли эта книга апологией дьявола? каково «исповедание веры» самого Булгакова? и т.д.

Представляется, что ближе всех к разгадке основной мысли романа подошел Петр Палиевский: «Заметим: нигде не прикоснулся Воланд, булгаковский князь тьмы, к тому, кто сознает честь… Но он немедленно просачивается туда, где ему оставлена щель, где отступили, распались и вообразили, что спрятались: к буфетчику с "рыбкой второй свежести" и золотыми десятками в тайниках; к профессору, чуть подзабывшему Гиппократову клятву… Так или иначе, но все несомненнее выступает мысль: наглецы из компании Воланда играют лишь роли, которые мы сами для них написали… то самое, что другой русский писатель (Василий Розанов. - Л.К.) определил как "мы гибнем… от неуважения себя"».

Был ли Михаил Булгаков верующим человеком? Ответ можно найти у него самого. 5 января 1925 года Булгаков записал в дневнике: «Когда я бегло проглядел у себя дома вечером номера "Безбожника", был потрясен. Соль не в кощунстве, хотя оно, конечно, безмерно, если говорить о внешней стороне. Соль в идее, ее можно доказать документально: Иисуса Христа изображают в виде негодяя и мошенника, именно его. Нетрудно понять, чья это работа. Этому преступлению нет цены».

Возможно, именно в это время и возник замысел романа, который, как мы помним, начинается с того, что поэт Иван Николаевич Понырев, пишущий под псевдонимом Бездомный, обсуждал с редактором журнала Берлиозом свою поэму, где очертил «главное действующее лицо… то есть Иисуса, очень черными красками… Берлиоз же хотел доказать поэту, что главное не в том, каков был Иисус, плох ли, хорош ли, а в том, что Иисуса-то этого, как личности, вовсе не существовало на свете и что все рассказы о нем - простые выдумки…» Тут-то перед ними и возник Воланд со своей шайкой.

Булгаков писал «Мастера и Маргариту» двенадцать лет, последние вставки он диктовал Елене Сергеевне за две недели до смерти и взял с нее клятву, что роман она опубликует.

В сорок восемь лет его настигла та же болезнь, которая в этом же возрасте унесла из жизни отца - нефросклероз. Перед женитьбой Михаил Афанасьевич говорил Елене Сергеевне: «Я буду умирать тяжело». К сожалению, и здесь он оказался пророком. Перед смертью он ослеп, испытывал невыносимые боли, почти потерял речь, но Елена Сергеевна сдержала свою клятву - не отдала его в больницу. Он умер, держа ее за руку. Случилось это 10 марта 1940 года. Сдержала она и другую клятву - опубликовала его произведения.

Перед уходом Михаил Афанасьевич успел сделать важные для него распоряжения: послал свою сестру Лелю за Татьяной Николаевной, его первой женой, чтобы попросить у нее прощения (при расставании он сказал ей: «Меня за тебя Бог накажет» и, видимо, помнил это всю жизнь), но ее в Москве не оказалось, а также попросил своего друга Павла Сергеевича Попова отслужить по нему панихиду.

Михаил Афанасьевич Булгаков похоронен на Новодевичьем кладбище. До начала пятидесятых годов на его могиле не было ни креста, ни памятника. Елена Сергеевна не раз захаживала в прикладбищенскую мастерскую в поисках надгробной плиты и однажды заметила в яме среди обломков мрамора огромный черный камень. «Что это?» - поинтересовалась она у гранильщиков. - «Да Голгофа». - «Как Голгофа?» Ей объяснили, что на могиле Гоголя стояла Голгофа с крестом, пока к юбилею не поставили новый памятник. Камень этот, по преданию, выбрал в Крыму Иван Аксаков и привез в Москву на лошадях. «Покупаю», - не раздумывая, сказала Елена Сергеевна. Так гоголевская Голгофа стала надгробным памятником Булгакова.

Когда-то Михаил Булгаков писал Павлу Попову, вспоминая Гоголя: «Учитель, укрой меня своей чугунной шинелью» По слову и сбылось.

Как-то в связи с минувшей Вальпургиевой ночью и приближащимся днем рождения Мастера, все чаще стали поминать Михаила Афанасьевича Булгакова и его бессмертные произведения.
А мне почему-то захотелось приглядеться к истории его женщин - трех его жен:
1. Татьяны Лаппы
2. Любови Евгеньевны Белозёрской
3. Елены Сергеевны Булгаковой (Шиловской)

Булгаков любил женщин огромной жизненной силы. Первая его жена - Татьяна - прожила почти 90 лет. Вторая - Любовь - более 91. Третья - Елена - сменила двух мужей, но она все не находила себе места в роскошной квартире супруги крупного советского военноначальника. Ей нужен был выход неизрасходованных душевных и творческих сил - ей нужен был свой Мастер!

Все три были практически его ровесницами: Татьяна была младше его на год, Любовь - на четыре года, Елена - на два.
Все три были его музами, а порой - и ангелами-хранителями в сложные периоды жизни.
Татьяна не дала ему умереть от пристрастия к морфию, помогла ему пережить годы Первой мировой, а зачем ужасы Гражданской войны, скитания по опустошенной России. Она выходила его, больного тифом, и пережила с ним первые голодные годы послереволюционной разрухи.
Любовь, имея широкие знакомства в театральной и литературной среде, немало поспособствовала его продвижению, как писателя и драматурга, его писательской карьере.
Елена, пережила с ним сталинские гонения и последние, самые тяжелые годы его жизни - годы болезней, депрессий и постепенного ухода. Она была его машинисткой, литредактором, администратором, архивариусом и в итоге - биографом. Именно ей он, надиктовывал свои произведения тех лет и главный роман своей жизни. Именно она, после смерти Михаила хранила и издавала невышедшие при его жизни произведения...

Каждая из них ради Михаила бросила что-то в своей жизни - противящихся свадьбе родителей, прежнего супруга, богатую и устроенную жизнь. Каждая из них жертвовала чем-то в своей жизни ради жизни с Мастером и его творчества.
А порывистый и нерациональный Михаил бросал в конце концов каждую из них, чтобы уйти в объятия следующей, более актуальной на данном жизненном этапе женщины - будь то очередная жена или болезнь и смерть...

Не знаю, почему мне захотелось взглянуть на жизнь Михаила Афанасьевича именно под этим углом. Но почему-то мне видится здесь история про увлекающегося и немного инфантильного творца - бросающего в костер (нет, пожалуй, даже в ядерный реактор) своего творчества и свою жизнь, и жизни тех, кто его любил. История про творческий эгоизм, который постоянно требует новых жертв, подпитки энергией и любовью близких людей, которым он никогда не сможет отплатить тем же...

Никому из своих женщин Булгаков не подарил детей (если не считать нескольких абортов), вся его творческая энергия ушла только в слова любви, красивые письма с любовными признаниями и художественные строки его произведений...

Но с другой стороны, остановись Мастер в своем безудержном беге, пожертвуй своим творчеством, чтобы осчастливить до конца хотя бы одну из своих любимых женщин, боюсь, тогда бы мы не узнали Булгакова таким, каким мы знаем его сейчас. А может быть и не узнали бы его совсем...

P.S. Ну и еще, разбираясь в истоках его трагедии, образов Мастера и Иешуа, пожалуй, стоило бы проследить постепенную и болезненную трансформацию выходца из рода потомственных священников и богословов дореволюционной России, белогвардейского полевого врача и беглеца от новой власти - в советского писателя и фельетониста авангардных 1920-х, а потом и сталинских 1930-х годов. Но это уже, наверное, будет совсем другая история...