Сообщение о крамском иване николаевиче. Иван крамской

Неизвестная

Художник Иван Николаевич Крамской — выдающийся русский мастер живописи, который жил и творил во второй половине девятнадцатого века. Он не просто живописец – это один из основоположников движения художников-реалистов в русском и мировом искусстве.

Поскольку Иван Николаевич стоял у истоков критического реализма, возникла очень соблазнительная идея представить художника, как живописца-революционера, который возглавил бунт в Академии художеств, выступил против библейской живописи и, соответственно, реакционного царского строя. Всё это политиканство. И не более того. Истина, как всегда, находится где-то посередине.

Биография художника Ивана Крамского

Автопортрет

Художник Иван Крамской родился 27 мая 1837 года в Воронежской губернии, вблизи города Острогожска, в семье мещанина. С отличием окончил реальное училище, однако поступить в гимназию не смог – в 1849 году умер отец мальчика и семья жила очень скромно. После окончания реального училища Иван некоторое время подрабатывал в Городской думе. Именно в Городской думе он увлекся сначала каллиграфией, а затем и живописью.

Желание рисовать было так великого, что Иван постоянно просил у старшего брата помощи – брат мог устроить его учеником к какому-нибудь местному живописцу. Этими просьбами он досаждал старшему брату целых два года и, в результате, был определен на учебу к одному из воронежских живописцев. В иконописной мастерской Иван Николаевич трудился не долго – сбежал. Впоследствии он вспоминал, что в иконописной мастерской к живописи его не допускали, а использовали как помощника по хозяйству – принести, отнести, помыть.

После побега молодой Крамской познакомился с М.Б. Тулиновым, который был страстным любителем живописи и зарождающейся фотографии. Некоторое время Иван Николаевич жил у Тулинова, а потом перебрался в Харьков и устроился ретушером в фотомастерскую Я.П. Данилевского. В этот период будущий художник увлекся чтением, начал изучать теорию живописи и теорию искусства.

Христос в пустыне

Крамской проработал в Харькове три года и решил поступить в Академию живописи.

Жизнь в Петербурге оказалась совсем не дешевой и заработанные в Харькове деньги быстро закончились. Крамской решил совмещать учебу в Академии и работу ретушером в фотомастерской. Совмещение оказалось успешным – молодой художник смог снять небольшую (по меркам девятнадцатого века) квартиру из трех комнат на Васильевском острове. Именно эта квартира стала местом практически ежедневного сбора студентов-однокурсников, местом жарких дискуссий и амбициозных мечтаний о будущем.

Лунная ночь

Обучение Крамского в Академии проходило достаточно успешно. За работу «Смертельно раненный Ленский» в 1860 году студент Крамской получил вторую серебряную медаль, в 1861-1862 годах за картину «Молитва Моисея по переходе израильтян через Чёрное море», семь портретов, картину «Поход Олега на Царьград» и две большие копии с картин Я. Капкова и П. Петрова (картины на религиозные темы) был представлен ко второй золотой медали.

Полесовщик

В 1862 году Крамской был принят на должность преподавателя в школу Императорского общества поощрения художеств.

Для завершения обучения в Академии следовало исполнить программу на получение Первой золотой медали. Первая золотая медаль позволяла художнику получить классный чин и государственную пенсию для командировки за границу с целью развития и изучения живописи.

Пасечник

Однако, в 1863 году совет Академии выработал новые правила для студентов, желающих получить Первую золотую медаль. Условия были настолько тяжелыми (просто невыполнимыми), что 14 человек из числа выпускников под предводительством Ивана Крамского обратились в Совет с просьбой освободить их от участия в конкурсе. Именно с просьбой. Не с требованием или революционным воззванием.

Оскорбленный еврейский мальчик

Так возникла легенда о «Бунте четырнадцати». Впрочем, нежелание участвовать в конкурсе стало вызовом и возмутило руководство Академии. Но было ли это бунтом?

Молитва Моисея после перехода израильтян через Черное море

Студенты были выпущены из Академии без звания классного художника, что существенно осложняло будущую жизнь молодых живописцев. И Крамской предложил создать «Петербургскую артель художников» - такое сообщество молодых живописцев с кассой взаимопомощи и обязательными отчислениями в кассу с каждой проданной работы установленного товарищами процента.

Крестьянин с уздечкой Мина Моисеев

Иван Николаевич с огромным желанием занимался делами артели, но сообщество очень скоро распалось – один из товарищей начал хлопотать перед Академией о выделении персонально ему пенсии для поездки за границу. Крамской возмутился, но основная масса участников артели отступника поддержала. Некрасивая получилась история. Нужно сказать, что Крамской был не только идейным вдохновителем артели, но и основным её меценатом – известно, что только в 1869 году он внес в кассу артели более 3 000 рублей. Получалось, что он содержал художников, которых считал единомышленниками, а товарищи находились в артели исключительно из-за материальной выгоды и при получении большей выгоды с легкостью из артели уходили.

За чтением. Портрет Софьи Николаевны Крамской, жены художника

Крамской сам вышел из артели и вскоре это сообщество художников распалось.

Женский портрет

В 1870 году было образовано «Товарищество передвижных художественных выставок». И одним из организаторов этого общества, как вы уже догадались, стал Иван Николаевич Крамской, который был не только создателем – он просто душу вложил в Товарищество.

Девушка с распущенной косой

Портрет Софьи Ивановны Крамской, дочери художника

Умер художник 25 марта 1887 года. Писал портрет доктора Раухфуса, вдруг замер, и упал. Прибывший врач констатировал смерть великого художника.

О работах художника я рассказывать не буду – некоторые из них я вам покажу.

Обладал не дюжими организаторскими способностями. Благодаря Крамскому создавались все художественные образования второй половины XIX века. Крамской являлся главным передвижником и великим теоретиком в искусстве.

Родители художника были мещанами. Отец Крамского состоял в должности писаря городской думы, умер, когда мальчику было 12 лет. В 12 летнем возрасте Иван Крамской окончил Острогожское училище с похвальными листами по всем предметам. Затем до 16 лет в думе, где работал отец, занимался каллиграфией. В 15 лет он начал обучение у острогожского иконописца, обучался около года. В 16 лет Иван уезжает из Острогожска с харьковским фотографом, выполняя работу ретушера и акварелиста. Так он путешествовал по России три года.

С 1857 года И.Н. Крамской в Петербурге. Не имея художественного образования, поступает в Академию художеств, успешно сдав экзамены! Шесть лет юноша проводит в стенах Академии, сталкиваясь с трудностями заработка на пропитание. Чтобы заработать на жизнь И.Н. Крамской приходит к Деньеру, открывшему собственное «дагерротипное заведение», где художники занимались фотографией. Крамской прослыл «богом ретуши».

В 1863 году молодой живописец уходит из Академии с громким скандалом, сделавшим его известным. Его натура формировалась на писаниях критика и романиста Чернышевского. И.Н. Крамской возглавил знаменитый «бунт 14-ти». Четырнадцать выпускников отказались писать конкурсную работу по мифологической истории, желая выбрать свободную тему. Так отказавшись бороться за Большую золотую медаль, хлопнули дверью. Организовали «Артель художников», старостой и вдохновителем, которой стал Крамской. В Артели художников декларировались отчисления в размере 10% частных денежных поступлений и 25% заработка за «артельные» работы, однако некоторые художники скрывали свои доходы. С ростом популярности «явилась, - по словам Крамского, - у некоторых жажда духа, а у других полное довольство и ожирение». Из-за чего в 1870 году художник покидает артель, которая после его ухода вскоре распалась.

Женился И.Н. Крамской на Софье Николаевне Прохоровой, жившей в гражданском браке с другим художником – неким Поповым. Попов состоял в официальном браке с другой женщиной. Он вскоре уезжает за границу, и молодая женщина остаётся одна. Спасая её репутацию, Крамской протянул ей руку помощи, взяв на себя все негативные оценки поведения его избранницы. Брак был счастливым, в семье было шестеро детей (два младших сына умерли в детстве). Софья Николаевна всегда была ангелом-хранителем художника.

После того как Крамской покинул артель, его воодушевила новая идея Г. Мясоедова об организации нового «московско-петербургского» художественного объединения. Это объединение известно нам из истории России под названием «Товарищество передвижных художественных выставок». Цели Товарищества в соответствии с Уставом гласят: «Устройство во всех городах империи передвижных художественных выставок, в видах: 1) доставления жителям провинций возможности знакомиться с русским искусством и следить за его успехами; 2) развития любви к искусству в обществе; 3) облегчения для художников сбыта их произведений».

И.Н. Крамской крепко подружился с меценатом П.М. Третьяковым, став его советником и исполнителем ряда его заказов. Однако исполнение заказов частенько напоминало «кабалу». В начале 1870-х Крамской познакомился с талантливым художником пейзажистом Фёдором Васильевым, дружба имела трагический конец. Молодой живописец сгорел от чахотки.

Не смотря на то, что Крамской бывал за границей, к исканиям новой живописи он остался равнодушен, считая их «мимолётными». Крамской ощущал себя пророком, бьющим в набат. Начиная с первой передвижнической выставки (1871) и до 16-й – Крамской один из главных её экспонентов. Не только успех сопровождал Крамского, в последние годы Товарищество подвергает Крамского жёсткой критике. «От меня почти все отвернулись… Я чувствую себя оскорблённым», - сокрушался Крамской в конце жизни.

В 1884 году, живя в небольшом французском городке, он лечил сердце под наблюдением русских врачей, а в свободное время от лечения давал уроки рисования своей дочери Соне – в будущем, на рубеже веков, достаточно востребованной художнице. Жизнь его окончилась за работой, он тогда писал портрет доктора К. Раухфуса.

Известные произведения Крамского Ивана Николаевича

Картина «Русалки» написана художником в 1871 году, находится в Государственной Третьяковской галерее, в Москве. Эту картину Крамской показал на первой передвижнической выставке, которую сам же организовывал. Картина написана на сюжет повести В. Гоголя «Майская ночь». Крамской говорил о том, что он хотел изобразить «не что фантастическое», «поймать луну». Сюжет в сравнении с литературным источником вдохновения свободно исполнен. На картине изображено всё изящество, необъятность, серебристый свет украинской ночи.

Картина «Н.А. Некрасов в период “Последних песен”» (1877-78), Государственная Третьяковская галерея, Москва. Портрет Некрасова, тяжело заболевшего в 1877 году, был заказан П. Третьяковым, который хотел, чтобы остался след поэта и писателя в истории России. П. Третьяков поместил портрет в своей галерее. По первоначальному замыслу Некрасов должен был быть показан в подушках. Однако современники утверждали, что «великого борца» даже в халате представить невозможно. Таким образом, Крамской написал погрудный портрет Некрасова со скрещёнными руками. Портрет был закончен в марте 1877 года, но через несколько дней художник начал новый портрет, в соответствии с первоначальным замыслом и закончил его уже после смерти поэта в 1878 году. В процессе работы Крамской увеличивал размеры холста, надшивая его, со всех сторон. Он создавал образ «героя», от чего им были убраны из поля зрения любимая собака Некрасова и его оружейный шкаф, напоминавшие об охотничьей страсти поэта. Картина «Н.А. Некрасов в период “последних песен”» сочетает в себе камерность изображения и монументальность образа человека с необычайной духовной силой.

В глубине комнаты изображён бюст великого критика Белинского, сыгравшего главную роль в жизни поэта, дав ему мировоззрение. На стене портреты Добролюбова и Мицкевича раскрывают убеждения Некрасова. На полке у смертной постели героя полотна – журнал «Современник», редактором коего являлся Н.А. Некрасов. Автор поставил ложную датировку картины – 3 марта 1877 года. В этот день Некрасов прочитал художнику стихотворение «Баюшки-баю», о котором художник говорил как о «величайшем произведении».

«Усни, страдалец терпеливый!
Свободной, гордой и счастливой
Увидишь родину свою,
Баю-баю-баю-баю!»

Картину «Неизвестная» Крамской написал в 1883 году, находится полотно в Государственной Третьяковской галерее, в Москве. Крамской в своих произведениях наделяет героинь образом женственности. Эта картина получила на 11-й выставке ТПХВ широкую огласку, сопровождалась почти скандалом. Современником не понравилось и название картины, мы её знаем как «Незнакомка». С необычайной страстью публика разгадывала загаданную загадку художника! В конечном итоге её назвали «дамой полусвета» (богатой содержанкой). В. Стасов писал: «Кокотка в коляске». Подтверждением мнения Стасова послужил, ставший известным, этюд к картине с характерной вульгарностью. Русская приверженность к литературным иллюзиям сделала «Неизвестную» сначала Натальей Филипповной из «Идиота» Достоевского, потом – Анной Карениной – потом блоковской незнакомкой, а потом и вовсе – воплощением женственности. Эту работу не стал покупать П. Третьяков. А появилась в галерее картина во время национализаций частных коллекций в 1925 году.

Крамской отлично писал свет и воздух и на этой картине он блестяще изобразил морозную розовую дымку, вносящую ощущение холода. Одежда женщины соответствует моде 1883 года, на героине шляпка «Франциск» со страусовым пером, пальто покроя «Скобелев», шведские перчатки. Фон картины представляет собой Невский проспект в Петербурге. Несмотря на свою эскизность, здания, изображённые Крамским, вполне узнаваемы. Цыганский типаж лица героини, несколько презрительное выражение, чувственный взгляд. В чём тайна красоты?

Картина «Неутешное горе» (1884), Государственная Третьяковская галерея, Москва. Героиня полотна наделена чертами жены художника, Софьи Николаевны. В картине русский художник отразил личную трагедию – потерю младшего сына. Крамской долго не мог построить композицию картины, написав три полотна. При этом сама героиня старела и как бы «поднималась» на ноги: сначала она сидела у катафалка; потом – на стуле; и наконец – встала возле гроба. Работа художника была долгой и мучительной. Эта единственная работа 1880-х годов, купленная П. Третьяковым. Однако П. Третьяков не очень был заинтересован в приобретении картины так как уверен был, что она не найдёт покупателя.

В этой работе «стоит» мёртвая тишина. Всё внутреннее движение сосредоточено в глазах героини, полных неизбывной тоски, и руках, прижимающих к губам платок, - это единственные светлые пятна в композиции, остальное как бы уходит в тень. На стене картина Айвазовского «Чёрное море». Она сближает жизнь человека с жизнью морской стихии, в которой бури сменяются штилем. Красный цветок символизирует хрупкую человеческую жизнь. Ярко контрастирует венок, положенный на гроб, с траурным платьем безутешной матери.

Шедевр Крамского И.Н. – картина «Христос в пустыне»

Работа художника исполнена в 1872 году, её можно увидеть в Государственной Третьяковской галерее, в Москве. Первые увлечения Крамского темой искушения Христа относятся ещё к периоду жизни художника, когда он учился в Академии, в 1860-х годах. Тогда и был сделан первый набросок композиции. Это полотно создавалось в течении десяти лет. 1867 год – первый неудачный вариант картины. Конечный результат отличался своей каменной бескрайной пустыней за спиной Христа. Для того чтобы найти правильную композицию русский художник в 1869 году ездил за границу, посмотреть полотна других художников, раскрывших эту же тему. За эту картину Академия хотела присвоить Крамскому звание профессора, от которого тот отказался. Эта картина была одной из любимых картин П. Третьякова, купившего её без торга за 6 000 рублей. Не многие из художников могли рискнуть написать тему искушения Христа. Среди них можно назвать Дуччо, Боттичелли, Рубенса, Блейка. Реализм позволил художнику отойти от академического построения, присущего светской живописи до середины XIX века. Так Христос был очеловечен, и картина передала его душу в унисон современности. Крамской заново открыл тему Христа, по его следам пошли В. Поленов, В. Васнецов, И. Репин, В. Верещагин.

Розовая заря – символ новой жизни, появления христианства. Сюжет картины – жизнь духа, отображённого в лице Христа. В портретной живописи Крамского акцент делается на лице героя, зеркале души, чего художник достигал приёмом написания одежды, не детализируя её и скрывая. Интенсивность внутренних борений Христа передана в стиснутых Его руках. Пейзаж, написанный Крамским, настолько пустынен и дик, что кажется, будто здесь никогда не ступала нога человека. Он, погружённый в тяжёлые думы, не замечает этой враждебности. Ноги Христа исчерчены камнями и сочатся кровью. В воображении зрителя предстаёт долгая дорога, предшествующая утренним раздумьям героя картины.

Деревенский дом во Франции

Лесная тропинка

В парке. Портрет жены и дочери

Русалки

Н.А. Некрасов в период "последних песен"

Крамской, Иван Николаевич

Художник, род. 27 мая 1837 г., ум. 25 марта 1887 г. "Я родился, - писал И. Н. Крамской в своей автобиографии, - в уездном городке Острогожске, Воронежской губ., в пригородной слободе Новой Сотне, от родителей, приписанным к местному мещанству. 12 лет я лишился отца своего, человека очень сурового, сколько помню. Отец мой служил в городской думе, если не ошибаюсь, журналистом, дед же мой, по рассказам, был так называемый войсковой житель и, кажется, был тоже каким-то писарем на Украине. Дальше генеалогия моя не поднимается. Учился я вначале у одного грамотного соседа, а потом в острогожском уездном училище, где и кончил курс с разными отличиями, похвальными листами, с отметками "5" по всем предметам, первым учеником, как то свидетельствует и аттестат мой; мне было тогда всего 12 лет, и мать моя оставила меня еще на один год в старшем классе, так как я был слишком мал. На следующий год мне выдали тот же аттестат, с теми же отметками, только с переменой года. Не имея средств перевести меня в воронежскую гимназию, куда мне очень хотелось, меня оставили в родном городе, и я стал упражняться в каллиграфии в той же городской думе, где место моего отца занимал тогда старший брат (старше меня лет на 15). Потом служил несколько времени у посредника по полюбовному межеванию. Как рано появилось у меня влечение к живописи - не знаю. Помню только, что 7-ми лет я лепил из глины казаков, а потом по выходе из училища рисовал все, что мне попадалось, но в училище не отличался по этой части, скучно было". В письме к А. С. Суворину Крамской вспоминает о рисовании в школе: "Во втором классе нам наложили много оригиналов на выбор, и я, помню, выбрал литографию св. Семейства; фигуры были с ногами. Я начал, да так и не кончил и помню, что учитель обозвал за это меня лентяем, зарывающим талант свой в землю; что это значило - для меня тогда было загадкой неразрешимой, но я был рад, что учитель не настаивал на рисовании". Не любя рисовать в классе, он много рисовал дома и по выходе из училища желание Крамского учиться рисовать было так велико, что он неотвязчиво приставал к родным, прося отдать его в учение к какому-нибудь живописцу; но никто и слышать не хотел об этом. Только спустя два года Крамскому удалось настоять на своем и он был отдан в науку к какому-то воронежскому иконописцу. С радостью отправился Крамской к этому иконописцу, но каково было огорчение его, когда он увидел, что к работе его и близко не подпускают, не дают ему ни кистей, ни карандаша, а заставляют лишь растирать краски, бегать по посылкам, носить воду из реки или мыть бочки да корыта! Понятно, он недолго пробыл у такого учителя и при первой возможности возвратился обратно, во Острогожск. Здесь он познакомился с одним страстным любителем живописи, впоследствии видным деятелем на поприще фотографии, M. Б. Тулиновым, целые дни проводил за рисованием, пользуясь советами и рисовальными принадлежностями своего нового знакомца, который его ими охотно снабжал.

Между тем Острогожск оживился: началась севастопольская кампания, Острогожск был на пути военных корпусов, и различные полки то приходили, то уходили. Среди пришлого люда был харьковский фотограф Я. П. Данилевский. Перед походом офицеры спешили заказывать свои портреты, и у Данилевского работы было так много, что ему пришлось обратиться за некоторыми фотографическими принадлежностями к Тулинову; они познакомились и, когда у Данилевского ушел ретушер, он опять обратился к Тулинову и предложил ему занять место ретушера. Тулинов наотрез отказался, но вспомнив о своем приятеле Крамском, обещал Данилевскому отыскать ретушера. Крамской страшно обрадовался предложению Тулинова, под его руководством быстро постиг науку ретуши и согласился на условия, которые представил ему Данилевский. Мать Крамского долго не соглашалась, чтоб ее сын поступал "к жиду" (Данилевский был крещеный еврей), да еще уезжал с ним Бог весть куда. Лишь после долгих усилий удалось убедить старушку не противиться поступлению сына на три года в ученье к фотографу. "Это была суровая школа", говорит Крамской про жизнь у Данилевского и прибавляет: "фотограф был еврей!" Работая усиленно у своего хозяина, Крамской в то же время много и усидчиво читал; он с раннего юношества пристрастился к чтению, и поглощал все печатное, попадавшееся ему; он подолгу обдумывал прочитанное, стараясь уяснить себе непонятое; с глубоким интересом и вниманием слушал он от своих немногочисленных знакомых о художниках, искусстве, об Академии. Он всей душой рвался в Петербург в высшее училище; Крамской считал академию каким-то храмом, "полагая найти там тех же вдохновенных учителей и великих живописцев, о которых начитался, поучающих огненными речами благоговейно внемлющих им юношей", как он говорит в одном письме. Прослужив у Данилевского условленные три года, он тотчас переехал в Петербург и поступил в Академию, благо тогда (1857 г.) никаких словесных экзаменов для поступления не требовалось. Как не раз рассказывал И. Н. Крамской, ввиду того что фотографические павильоны в большинстве случаев были очень плохи, портреты выходили крайне слабыми и лишь благодаря ретушеру они начинали походить на оригиналы. Крамскому приходилось для большей удачи работы запоминать лица заказчиков и этому, по его словам, он много обязан тому, что привык так удивительно схватывать особенности лиц и переносить их на полотно или бумагу. Получая у Данилевского 2 руб. 50 коп. в месяц, И. Н. Крамской, приехав в Петербург, скоро остался без гроша, а так как он "никогда и ни от кого, ни от брата, ни от матери, и ни от кого из благодетелей не получал ни копейки", то поступил ретушером к фотографу Александровскому. От Александровского Крамской перешел к Деньеру и, благодаря его ретушерскому таланту (Крамского прозвали "богом ретуши"), эта фотография сделалась первой в столице. Труд ретушера у Деньера оплачивался сравнительно хорошо, и материальное положение Крамского улучшилось настолько, что он имел возможность переехать на небольшую квартиру в три комнаты где-то на Васильевском острове. Здесь у Крамского почти что каждый день собирались его товарищи по Академии и, работая, вели нескончаемые споры об искусстве и душой этих вечеров был всегда сам хозяин. Эта группа учеников играла значительную роль во все пребывание Крамского в Академии. Как Крамскому, так и его друзьям скоро пришлось горько разочароваться в академических профессорах: вместо ожидаемых дельных советов, указаний и объяснений, они слышали лишь сплошь ничего не говорящие замечания - "вот это длинно, а это коротко, это хорошо, а это скверно", но почему так выходило - добиться не было возможности, и "только товарищество, говорит Крамской, двигало массу вперед, давало хоть какие-нибудь знания, вырабатывало хоть какие-нибудь приемы и помогало справляться со своими задачами...".

Глубокое впечатление на Крамского произвела, появившаяся в 1858 г. картина Иванова: "Явление Христа народу". "Это не картина - а слово", говорил Крамской. В статье "Взгляд на историческую живопись" Крамской так отзывается о картине Иванова: "Твоя картина будет школой, в которой окрепнут иные деятели, и она же укажет многим из молодого поколения их назначение. Час старой исторической живописи пробил, и перед твоей картиной не один из юных художников искренне помолится и искренне заплачет в глубине духа об утрате веры в людей, и не у одного из них вылетит ужасающий вопль о пустоте и бесплодности человеческого сердца и не один из них почувствует исполинскую силу для представления всего и безобразия и пустынности человеческого рода и всего того, к чему пришло человечество со своим эгоизмом, безверием и знанием. Да, твоя картина - для художников!" Так писал двадцатилетний самоучка! Крамского сильно интересовал Иванов "его положение, судьба..." и как гром поразила его безвременная смерть великого художника. По глубине, по силе своего художественного таланта Крамской имел много общего с Ивановым, но еще более приближает его к этому художнику такое же искание истины, такое же глубокое и вдумчивое отношение к искусству, к живописи, к художникам, как у Иванова... Крамской пишет про себя Репину - "Всякий сюжет, всякая мысль, всякая картина разлагалась без остатка от беспощадного анализа".

Между тем занятия Крамского в Академии шли очень успешно. В 1860 г. появилась его первая картина, первый опыт собственного сочинения: "Смертельно раненый Ленский" по поэме Пушкина; за эту работу он получии вторую серебряную медаль. Год спустя, на академической выставке кроме картины Крамского "Молитва Моисея по переходе израильтян через Чермное море", появилось еще семь портретов его работы. В 1862 г. из его мастерской вышла неоконченная программная работа на 2-ю золотую медаль "Поход Олега на Царьград", две большие копии: с картины Я. Капкова "Силоамская купель" для академической церкви и с картины П. Петровского "Ангел приносит пастухам весть о Рождестве Христовом", а также ряд портретов.

В 1862 же году Крамской поступил преподавателем в рисовальную школу Императорского общества поощрения художеств, находившуюся тогда в заведывании М. П. Дьяконова. Живо и горячо отнесся Крамской к новому для него делу. Его преподавание в школе - яркий контраст той системы, что Крамской встретил в Академии Художеств. В школе он "нашел - как вспоминает одна из его учениц, Е. П. Михальцева, - учениц горячо желавших учиться, но не имевших должной подготовки; мы делали большие композиции, не зная анатомии, даже не умея правильно и верно нарисовать глаз или нос". Крамской тотчас указал учащимся на их недостатки и многие, убедившись в правоте его слов и мнившие накануне чуть не выступать на выставках, мужественно снова перешли рисовать части тела с гипсовых моделей". Видя полное незнание анатомии, Крамской принялся за чтение краткого курса этой науки. Он настолько близко принимал к сердцу успехи своих учениц, что никогда не отказывал посмотреть их работы на дому, содействуя успеху работ своими дельными советами. Чтобы объединить и преподавателей и учениц, он организовал рисовальные вечера, где ученицы могли работать, имея вокруг себя таких художников, как Келер, Корзухин, М. П. Клодт, Бенземан, сам Крамской и др. Словом, Крамской своим отношением оживил школу и принес ей большую пользу. И из тогдашних его учеников и учениц вышло немало молодых девушек и юношей, посвятивших себя искусству, и оправдавших те надежды, что возлагал на них Крамской. E. M. Бем, И. Е. Репин, Н. А. Ярошенко с признательностью вспоминают и вспоминали то время, когда работали под руководством Крамского, и считают, что своими успехами они во многом обязаны ему. В 1863 г. Крамской окончил программную работу на 2-ю золотую медаль "Моисей источает воду из камня" и удостоился искомой награды, причем ему была зачтена и прошлогодняя работа. Кроме того, в том же году он исполнил несколько портретов и 45 рисунков, 8 картонов с изображением Бога-Саваофа со Св. Духом, двух рук, Христа и 4 апостолов для купола храма Христа в Москве, отчасти по эскизу А. Маркова. Оставалось еще исполнить программу на получение 1-й золотой медали, дающей такой широкий путь для развития таланта и денежное обеспечение на поездку казенным пенсионером за границу.

Но тут произошло событие, резко отразившееся на всей остальной жизни художника. Дело в том, что в 1863 г. совет Академии постановил новые правила для искателей 1-й золотой медали, настолько тяжелые для конкурентов, настолько их стесняющие в свободной работе, что они подали прошения об отмене их или хотя бы о точном истолковании. Ответа не последовало ни на первое прошение, ни на второе. Тогда конкуренты выбрали депутацию лично поговорить с членами академического совета; в числе депутатов был и Крамской. Исключая лишь одного, все члены совета приняли депутацию очень холодно, выражая депутатам свое полное несочувствие и порицание их затеи и только Ф. Бруни вселил в них некоторую надежду на счастливый исход дела... Но этой слабой надежде не суждено было осуществиться, и совет всем 14 конкурентам продиктовал одну программу - "Пир в Валгалле". Тут все попросили освободить их от участия в конкурсе и лишь выдать дипломы на звания художников, и вышли навсегда из стен Академии.

Это событие, по словам Крамского, заставило его проснуться, потому что жизнь ученика не давала возможности правильно развиваться. "И вдруг, толчок... проснулся... 63 год, 9 ноября, когда 14 человек отказались от программы. Единственный хороший день в моей жизни, честно и хорошо прожитый. Это единственный день, о котором я вспоминаю с чистой и искренней радостью" пишет Крамской в письме к Репину в январе 1874 г. По выходе из Академии все бывшие конкуренты решили не расходиться, а соединиться вместе и работать, составить из себя художественную артель. Душой этого предприятия стал Крамской.

Он много потрудился над осуществлением этой идеи и ближе всех других членов артели принимал к сердцу все ее дела - искренне радовался ее успехам, болел сердцем при неудачах, или когда замечал, что среди членов вспыхивала искра раздора. Он строго и зорко следил, чтобы члены артели исправно вносили условленный процент с выполненных работ и не задумываясь внес в 1869 году 3000 руб. процента с полученного гонорара за расписывание купола храма Христа в Москве, совместно с Венигом и Н. Кошелевым. Артель отказывалась принять этот процент, но он настоял на своем. Тем не менее артель вскоре распалась; спустя несколько лет стало заметно, что нравственная связь, объединявшая членов артели, начинает ослабевать; один член артели стал хлопотать о том, чтобы его послала за границу Академия Художеств на казенный счет.... Крамской возмущался этим, а еще более тем, что остальные члены артели не видели в поступке отщепенца артели ничего особенного предосудительного. Окончилась эта истории уходом Крамского из числа членов артели. И художественная артель, распавшись в корне, скоро совсем прекратила свое существование.

Но эту художественную артель заменило нечто более крупное - возникло "товарищество передвижных выставок". И все, что было лучшего в художественной артели, во главе с Крамским, перешло в ряды членов нового товарищества, мысль о возникновении которого заронил еще в 1868 г. член артели художник Г. Г. Мясоедов - осуществиться ей пришлось лишь два года спустя.

Все это время Крамской неустанно работал; он начинает достигать известности своими великолепными портретами, например И. И. Шишкина (1869 г.), кн. Е. А. Васильчиковой (1867 г.), гр. Д. А. Толстого (1869 г.) - за последние портреты он получил звание академика, кн. Васильчикова (1867 г.) и некот. др. В 1869 г. он впервые ненадолго поехал за границу. В Дрездене его сильно поразила "Сикстинская Мадонна". В письме к его жене от 19 ноября 1869 г. читаем: "Никакая книга, ни описание, ничто другое не может рассказать так цельно человеческой физиономии, как ее изображение". "Мадонна Рафаэля, пишет он в другом месте, действительно произведение великое и действительно вечное, даже и тогда, когда человечество перестанет верить, когда научные изыскания (насколько это наука сделать в силах) откроют действительные исторические черты обоих этих лиц".

Наиболее блестящим периодом деятельности Крамского были семидесятые годы. В течение их он дал ряд великолепных портретов: великих князей Павла и Сергия Александровичей (1870 г.), Ф. Васильева, M. Антокольского, Т. Г. Шевченки (1871 г.), И. Я. Шишкина, гр. П. Валуева (1873 г.), Гончарова, Н. Ярошенко (1874 г.), Я. Полонского (1875 г.), Д. В. Григоровича, Мельникова, наследника цесаревича Александра Александровича (1876 г.), Некрасова, С. Т. Аксакова, А. Д. Литовченко, Лавровской на эстраде, Ю. Ф. Самарина (1877-1878 гг.),М. Е. Салтыкова-Щедрина, С. П. Боткина, И. И. Шишкина, великого князя Сергея Александровича, императрицы Марии Александровны и много других; эти работы упрочили за ним навсегда славу выдающегося художника портретной живописи. Самым ярким и самым поразительным портретом по экспрессии, по технике и по колориту является портрет А. Д. Литовченки: "лицо Литовченко живет, глаза блещут, - по отзыву В. В. Стасова - в портрете Литовченки чувствуется вдохновение, могучий порыв, создание одним махом, неудержимое увлечение". Иначе и нельзя сказать об этом удивительнейшем произведении Крамского. Кроме того, из общей группы его блестящих портретов выделяются портрет писателя Д. В. Григоровича, портрет Е. Лавровской оригинально представленной на эстраде, А. С. Суворина, И. И. Шишкина и Владимира Соловьева. Кроме портретов в период семидесятых годов появилось несколько картин - "Майская ночь", "Охотник на тяге", "Пасечник", "Христос в пустыне", "Лунная ночь" и полукартина, полупортрет, - "Созерцатель" и великолепнейшие этюды - "Лесник", "Оскорбленный еврейский мальчик" (удивительнейшее произведение по силе экспрессии), "Мельник"; таких картин и этюдов было немного, подавляющее число составляло портреты. Крамской говорит в своей автобиографий - "потом (с 1870 годов) пошли портреты, портреты и портреты, и карандашом, и красками, и чем попало".

Уже было отмечено, какое глубокое впечатление произвела на Крамского картина Иванова - "Явление Мессии", и его никогда не покидала мысль создать "своего" Христа, и когда в 1872 году появилась картина Крамского - "Христос в пустыне", то публика встретила эту картину восторженно, критики сочувственно. В письме к А. Д. Чиркину, от 27 декабря 1873 г., Крамской писал: "когда мне пришла в первый раз идея написать Его, я отправился, проработавши уже год, за границу в 1869 г., чтобы видеть все, что сделано в этом роде и чтобы раздвинуть рамки сюжета, обогатившись знакомством с галереями". "Я видел, пишет он дальше, эту странную фигуру следил за ней, видел, как живую, и однажды я вдруг почти наткнулся на нее: она именно там же сидела, сложивши руки, опустивши голову. Он меня не заметил, и я тихонько на цыпочках удалился, чтобы не мешать, и затем уже я не мог забыть ее...". Так он создал своего Христа - тихого, спокойного, задумчивого, величавого!

В течение семидесятых годов написаны были лучшие и интереснейшие письма Крамского; - переписка его впоследствии была издана и составляет одну из любопытнейших книг в русской художественной литературе. Особенно в письмах к И. Е. Репину и к молодому безвременно погибшему художнику-пейзажисту Ф. А. Васильеву ярко запечатлелся глубокий и пытливый ум Крамского. Письма эти - ряд великолепных статей об искусстве, удивительных характеристик современных художников и их произведений; эти письма - живые и блестящие страницы истории русского искусства... В апреле 1876 г. Крамской вторично отправился за границу и проехал сначала в Рим. "Италия (а Рим в особенности), пишет Крамской П.М. Третьякову в апреле 1876 г., не произвел на меня никакого впечатления". Из Рима он отправился в Неаполь, потом в Помпею и тут много работал. Переехав затем в Париж, Крамской, кроме работ над картинами, принялся за большой офорт - портрет цесаревича Александра Александровича. Из путешествия Крамской вернулся в декабре того же года. Причиной такого скорого возвращения было с одной стороны семейные обстоятельства, а с другой, "все, или почти все, что, по политическим состояниям в Европе мне было необходимо видеть - видел", - писал он П. М. Третьякову незадолго до отъезда из Парижа. Когда Крамской окончил своего "Христа в пустыне", он писал в уже цитированном письме к А. Д. Чиркину в декабре 1873 г. - "Я еще раз думаю воротиться к Христу, это - завязка" "...но что вы скажете, пишет он дальше, например, о следующей сцене: когда Его судили, воины на дворе, наскучив бездействием, всячески издевались над Ним, и вдруг им пришла счастливая мысль нарядить этого смирного человека царем; сейчас весь шутовской костюм был готов; эта выдумка поправилась, и вот докладывают господам, чтобы они удостоили взглянуть; все, что было во дворе, в доме, на балконах и галереях покатилось громким хохотом, а некоторые вельможа благосклонно хлопают в ладоши. A Он, между тем, стоит спокоен, нем, бледен, как полотно, и только кровавая пятерня горит на щеке от пощечины. Костры, едва начинающий зарождаться день, все, как сказано". В другом письме к И. Репину от 6 января 1874 г., Крамской писал "Ведь я должен еще раз вернуться к Христу". И дальше: "Я должен это сделать, не могу перейти к тому, что стоит на очереди, не развязавшись с этим!" Крамской много и упорно трудился над этой картиной; все фигуры, долженствовавшие быть в ней, были вылеплены из глины - (до 150 штук), чтобы художнику было легче компоновать группы. Крамской около пяти лет работал над ней. Но "Христос в пустыне" был несравненно удачнее и сильнее этой картины: "Радуйся, Царю Иудейский!"

В течение восьмидесятых годов из-под его кисти вышло еще очень много портретных работ; они уступают лучшим портретам, которые были написаны Крамским в семидесятых годах, но все же остаются исключительными по своим удивительным достоинствам. Портреты: Императора Александра Александровича - впоследствии принесенный в дар музею Императора Александра III А. А. Половцовым, - И. И. Шишкина, С. П. Боткина, В. В. Самойлова, Лемоха, А. И. Соколова, неоконченный портрет В. В. Верещагина, его самого с дочерью, великого князя Владимира Александровича, - писанный для А. А. Половцова, - А. С. Суворина, А. С. Кольцова, А. Г. Рубинштейна за фортепьяно - вот наиболее замечательные из написанных Крамским за восьмидесятые годы. Кроме этих портретов Крамской написал много этюдов, большое число рисунков "Неизвестная" (богато одетая красавица в полуколяске) и две великолепнейшие картины: - "Лунная ночь" и "Неутешное горе"; последняя картина - это целая поэма в красках; поразительно полное скорби лицо женщины у гроба...

Крамской с любовью работал и над гравюрой крепкой водкой (офорт) и уже в 1872 г., как видно из письма Крамского к Ф. А. Васильеву от 22 февраля 1872 г., имел свою собственную офортную мастерскую. Большинство офортных работ Крамского - превосходны; они сочны, приятны и эффектны. Как лучшие из них можно отметить портрет цесаревича Александра Александровича очень больших размеров, портрет императрицы Марии Александровны на смертном одре, поясной; один 3/4 влево, другой в профиль (отпечатаны были лишь по 25 экземпляров); портрет художника А. И. Иванова; портрет Тараса Шевченки в шубе и меховой шапке, погрудный, "Христос в пустыне" с собственной картины; этюды к картине "Майская ночь" (два оттиска).

Крамской неутомимо трудился и последние годы своей жизни... Но тяжелая болезнь все сильнее и сильнее подтачивала его; кашель душил и мучил его. Постоянное недомогание, так туго поддававшееся лечению, очень изменило характер Крамского; он сделался крайне раздражительным; взгляды его на русскую живопись и на русских художников переменились и стали пессимистическими. В Крамском угасала жизнь, но талант его, его художественная мощь еще были сильны в нем. Смерть, последовавшая от аневризма, была мгновенной. Крамской упал, работая у мольберта над портретом доктора Раухфуса, с кистями в руках, в оживленном разговоре. И этот неоконченный портрет Раухфуса яркое и блестящее свидетельство того, какова была художественная мощь у Крамского и до последнего момента его жизни. - В лице Крамского русское искусство и русское общество имели выдающегося художника, чуткого критика и воодушевленного борца за все свежее, хорошее и талантливое, неутомимого борца против рутины, против каких бы то ни было тормозов, задерживавших развитие дорогого его сердцу родного искусства. Многие из его критических статей на долгие годы останутся глубоко важными для всех и особенно для молодых художников - они найдут в этих статьях ряд живых, светлых идей, правдивые и верные взгляды на современное искусство.

В. В. Стасов, "Ив. Никол. Крамской". СПб. 1887 г."; "Ив. Никол. Крамской, его жизнь, переписка и художественно-критические статьи. СПб. 1888 г."; Н. Собко, "Иллюстрированный каталог картин, рисунков и гравюр И. Н. Крамского. 1887 г. СПб."; В. Стасов, "Сев. Вестн." 1888 г. V кн. "Крамской и русские художники" т. I и II полного собр. сочин. В. В. Стасова, "Вестник Европы" 1887 г. ст. В. Стасова; И. Е. Репин. "Воспоминания" стр. 1-76.

Ив. Лазаревский.

{Половцов}

Крамской, Иван Николаевич

Известный живописец (1837-1887). Родился в Острогожске, в небогатой мещанской семье, первоначальное обучение получил в уездном училище. Рисованием занимался с детства самоучкой, а потом, при помощи советов одного любителя рисования, стал работать акварелью. В шестнадцатилетнем возрасте поступил в ретушеры к одному харьковскому фотографу. Перебравшись в 1856 г. в Петербург, продолжал заниматься тем же у лучших столичных фотографов. На следующий год решился поступить в акд. художеств, где вскоре оказал быстрые успехи в рисовании и живописи. Будучи учеником проф. А. Т. Маркова, получил малую серебряную медаль за рисунок с натуры (в 1858 г.), такую же медаль за картину "Умирающий Ленский" (в 1860 г.), большую серебр. медаль за этюд с натуры (в 1861 г.) и малую золотую медаль, написанную по программе картину: "Моисей источает воду из камня". К. надлежало конкурировать на получение большой золотой медали, но в это время между молодыми художниками-академистами зародились и созрели сомнения в правильности академического преподавания, и они подали в совет академии прошение о том, чтобы им было разрешено выбрать каждому по своим склонностям тему для картины на соискание большой золотой медали. Академия неблагосклонно отнеслась к предложенному новшеству [Один из профессоров академии, архитектор Тон, даже так характеризовал попытку молодых художников: "в прежнее время вас отдали бы за это в солдаты".], вследствие чего 14 молодых художников, с К. во главе, отказались, в 1863 г., писать на заданную академией тему - "Пир в Валгалле" и вышли из академии. Сначала, для приискания средств к жизни, они образовали художественную артель, а в 1870 г. некоторые из них, присоединившись к молодым московским художникам, с Мясоедовым во главе, основали товарищество передвижных выставок (см.). К. сделался портретистом. В дальнейшей своей художественной деятельности, К. постоянно обнаруживал стремление к картинам - произведениям воображения и охотно отдавался ему, когда житейские обстоятельства то допускали. Еще в бытность свою академистом, он принес большую пользу своему профессору Маркову, употребив год времени на рисование картонов для плафона в храме Спасителя (в Москве), по эскизам Маркова. Впоследствии К. пришлось писать по этим картонам, в сообществе со своими товарищами по академии, Б. Венигом, Журавлевым и Кошелевым, самый плафон, оставшийся неоконченным, вследствие размолвки Маркова с И. Макаровым, которому он первоначально поручил эту работу. К лучшим произведениям непортретной живописи К. относятся: "Майская ночь" (по Гоголю), "Дама в лунную ночь", "Неутешное горе", "Полесовщик", "Созерцатель", "Христосв пустыне" и некоторые другие. Много он положил труда на сочинение картины "Иисус Христос, осмеиваемый как царь иудейский" - картины, которую он называл "Хохот", и много надеялся на нее. Но ему не удалось обеспечить себя так, чтобы вполне отдаться этой работе, которая и осталась далеко неоконченною. Портретов же он нарисовал (так назыв. "соусом", см. Рисование) и написал множество; из них особенного упоминания заслуживают портреты С. П. Боткина, И. И. Шишкина, Григоровича, г-жи Вогау, семейства (женские портреты) Гинцбургов, мальчика еврея, А. С. Суворина, неизвестной, гр. Л. Н. Толстого, гр. Литке, гр. Д. А. Толстого, Гончарова и многие другие. Они отличаются полным сходством и талантливой характеристикой лица, с которого портрет писался; упомянутая выше картина "Неутешное горе" есть собственно портрет, имеющий все качества и достоинства картины. Но не все его произведения равной силы, что и он сам признавал без колебания; иногда он не интересовался лицом, с которого ему приходилось писать, и тогда становился только добросовестным протоколистом. К. понимал и пейзаж и хотя не написал ни одной картины этого рода, но в "Майской ночи", равно как и в другой "Ночи", превосходно передал лунное освещение не только человеческих фигур, но и пейзажной обстановки. Техника живописи у. К. была - тонкая законченность, которую иногда считали некоторые излишней или чрезмерной. Тем не менее К. писал быстро и уверенно: в несколько часов портрет получал сходство: в этом отношении замечателен портрет д-ра Раухфуса, последняя предсмертная работа К. [Портрет написан в одно утро, но остался неоконченным, так как К. за этой работой умер.]. Много произведений К. находится в известной Третьяковской галерее в Москве [Между прочим картины "Неутешное горе", "Христос в пустыне" и "Майская ночь"; портреты П. М. Третьякова, гр. Л. Н. Толстого, Д. В. Григоровича, Н. А. Некрасова, П. И. Мельникова, В. В. Самойлова, М. Е. Салтыкова и др., рисунки: "У лукоморья дуб зеленый" (тушь и белый карандаш), портрет В. Васистова (тушь), Н. Ярошенка (акварель) и пр.]. К. занимался также гравированием на меди крепкой водкой; в числе исполненных им офортов, лучшие - портреты императора Александра III, в бытность его наследником-цесаревичем, Петра Великого и Т. Шевченка. Сделался ли бы К. крупным историческим живописцем - трудно сказать. Рассудочность у него преобладала над воображением, как он сам признавался и в интимном разговоре, и в переписке, ставя И. Е. Репина выше себя по существу таланта. Вообще К. был очень требователен к художникам, чем нажил себе немало порицателей, но вместе с тем строго относился к себе и стремился к самоусовершенствованию. Его замечания и мнения об искусстве не имели характера лишь личного убеждения, но обыкновенно были доказательны, насколько это вообще возможно в вопросах эстетики. Основное его требование - содержательность и национальность художественных произведений, их поэтичность; но не менее того он требовал и хорошей собственно живописи. В этом отношении он должен быть отмечен, и в этом можно убедиться, читая его переписку, изданную А. Сувориным по мысли и под редакцией В. В. Стасова ["Иван Николаевич К., его жизнь, переписка и художественно-критические статьи"(СПб., 1888).]. Нельзя сказать, чтобы он судил верно по первым впечатлениям, но всегда более или менее мотивировал перемену мнения. Иногда мнения его долго оставались колеблющимися, пока он не находил компромисса. К. не имел большого образования, всегда жалел о том и восполнял этот недостаток постоянным серьезным чтением и сообществом интеллигентных людей, вследствие чего он сам был полезным для художников собеседником [К. известен также своей педагогической деятельностью, как преподаватель с 1862 г. в рисовальной школе общества поощрения худож. См. воспоминания его учениц Э. К. Гаугер и Е. Н. Михальцевой в вышеназванной книге В. Стасова.]. Значительный след он оставил по себе своей антиакадемической деятельностью, начавшейся с 1863 г., со времени оставления академии им и его товарищами; он постоянно агитировал в пользу усвоенных им принципов свободного художественного развития молодых людей. Хотя в последние годы жизни он как будто склонен был к примирению с академией, но это объясняется тем, что он думал и надеялся дождаться возможности ее преобразования согласно с его основными взглядами. Из этого видно, что он был агитатором не из любви к агитации, которую готов был прекратить, коль скоро полагал, что его заветная цель может быть достигнута иным путем. Вообще значение К. в истории русского искусства двоякое; как художника и как общественного деятеля.

Ф. Петрушевский.

{Брокгауз}

Крамской, Иван Николаевич

(Kramskoi), живописец - гравер и портретист; род. 1837, ум. 1887 г.; с 1869 академик; принадлежал к Обществу передвижников и только поэтому не получил звания профессора. - Занимался и литографиею.

Его офорты:

1. Изображение натурщика Ак. худ. крестьянина Игнатия Пирогова, в широком кафтане и в лаптях; во весь рост, 3/4 впр. Без подписи.

2. Погрудной портрет академика Рупрехта. Подп.: "И. Крамской".

3. Погрудной портрет Тараса Шевченко, в барашковой шапке. Подп.: "И. Крамской 1871. - Т. Шевченко". Помещен в альбоме: "Первые опыты русских аквафортистов. 1871".

4. Погрудной портрет императора Петра I, 3/4 вправо, с картины, принадлежащей графу П.С. Строгонову. Подп.: "И. Крамской 1875". Помещен в альбоме: "Памяти Петра Великого. Спб. 1872". Большой лист. Первые оттиски до подписи.

5-8. Четыре листа для Иллюстрированного каталога второй передвижной выставки 1873 г., именно: 5. Заглавный лист, с надписью: "Вторая | передвижная | выставка. | 1873". Вид выставки с картиною Крамского: Спаситель в пустыне, - на заднем плане. Без подписи.

6. Спаситель в пустыне. Без подписи.

7. Две головки с этюдов (крестьянских типов) Крамского и портреты: Достоевского, Тургенева, Погодина и Даля, с оригиналов В. Перова. Тоже без подписи.

8. На одном листе портреты: Некрасова, Щедрина и Майкова, первые два с картин Ге, a Майкова с картины В. Перова; внизу офорт М.К. Клодта с его картины: "Пашня". Этот лист остался неизданным.

9. Пять офортов на одном листе в альбоме третьей передвижной выставки 1874 г., представляющих этюды и картины Крамского на этой выставке, a именно: "Пасечник", - портрет П.А. Валуева; портрет в рост И.И. Шишкина; этюд головы мужика в шляпе и "Оскорбленный еврейский мальчик". Все, за исключением последнего, подписаны: "Крамской".

10. Этюд к картине: "Майская Ночь. | Крамской | 1874". Прил. к альбому "Складчина", 1875 с цензурным разрешением 23 апреля 1874 и адресом Эксп. загот. госуд. б. Первые оттиски до подписи.

11. Портрет во весь рост императора Александра Александровича (наследником). С картины Крамского, бывшей на передв. выставке 1876 г. № 21.

I вид. Неконченый, до сеанса (для головы) в Аничковском дворце.

II. Конченый, до подписи, на желтой бумаге.

III. С подписью: "И. Крамской", на кит. бумаге. Продавались по подписке по 100 р.

IV. С подписью: "Е. И. В. Государь Насл. Цесаревич Александр Александрович. Грав. И.Н. Крамской". С адресом Кадара в Париже, на особой доске.

12-13. Два офорта для книги М.П. Боткина: "А.А. Иванов, его жизнь и переписка. Спб. 1880", именно: 12. Портрет Иванова, почти в профиль, влево; с рисунка, сделанного в Риме в 1846 братом его, архитектором Сергеем Андр. Ивановым и 13. Христос объявляет ученикам о втором пришествии. С картины Иванова.

14. Императрица Мария Александровна на смертном одре. Изображение поясное, 3/4 влево. Подп. "И. Крамской".

15. Она же; изображение поясное; профиль влево, без подписи. Оба в продаже не были.

б. Литографии.

1-2. Римские бани, с карт. проф. Бронникова, и Франческа да Римини и Паоло да Паоленто, с карт. Мясоедова; литографии эти помещены в Худож. Автографе 1869 г.

3. Странник, с картины В. Перова; помещ. в Худ. Автографе 1870. Изд. Соб. Артели Худ.

4-5. Две литографии, подп.: "И. Крамской 1874"; на большом листе; помещены в издании Голяшкина: "Вечера близ Диканьки" и представляют сцены из повести Гоголя: "Страшная месть", именно: Катерина бродит по дубравам, и всадник поднял колдуна над пропастью. Печатаны тоном.

6. Погрудной портрет поэта Некрасова, с факсимиле его подписи: "Ник. Некрасов". Подп. "Крамской | 77". Приложен к журналу "Свет 1878". Есть пробные оттиски, без факсимиле.

7. Маска Микеланджело, с подп.: "И. Крамской 78". Литография эта была нарисована Крамским ко дню чествования 400-летнего юбилея Микеланджело нашею Академиею художеств, но осталась неизданною.

Большая советская энциклопедия

- (1837 1887), русский живописец, рисовальщик и художественный критик. Идейный вождь демократического движения в русском искусстве 1860 80 х гг. Учился в петербургской АХ (1857 63). Преподавал в Рисовальной школе ОПХ (1863 68). Инициатор… … Художественная энциклопедия

Известный живописец (1837 1887). Родился в Острогожске, в небогатой мещанской семье. Рисованием занимался с детства самоучкой; потом, при помощи советов одного любителя рисования, стал работать акварелью. Был ретушером сначала у харьковского,… … Биографический словарь

- (18371887), живописец, рисовальщик и художественный критик, идейный вождь демократического движения в русском искусстве 186080 х гг. Учился в АХ (185763), Академик с 1869. Преподавал в Рисовальной школе ОПХ (186368).… … Энциклопедический справочник «Санкт-Петербург»

Крамской Иван Николаевич родился в небольшом городе Острогожске, Воронежской губернии 27 мая мая (8 июня) 1837 года, в небогатой семье чиновника. У молодого Ивана еще с детства проявились признаки тяги к рисованию, в познании некоторых приемов рисования ему помогал подкованный в этом направлении его сосед. Начальное образование Крамской получил В Острогожском местном училище, которое закончил с отличием.

Все это время Ваня рисовал, как самоучка раскрывая в себе потаенные признаки этого мастерства, но этого было не достаточно. За не имением возможности учиться у хороших мастеров, в 16 лет его принимает к себе в ретушеры местный Харьковский фотограф. Крамскому эта работа конечно нравилась но в глубине души он чувствовал, что ему необходимо, нечто большее, чем раскрашивать фотографии. Поднаторев на этом поприще он едет в 1856 году в в Петербург, где работает ретушером у

знаменитых в столице фотографов. И только волей случая приблизительно через год его принимают в академию художеств, шаг за шагом успешно раскрывая себя в искусстве живописи и рисования у профессора А. Т. Маркова.

Крамской много рисует с натуры оттачивая навыки, в 1858 его награждают серебряными медалями за натурный рисунок, в 1860 году за картину Умирающий Ленский. Уже в 1861 его награждают большой серебряной медалью за этюд с натуры и наконец за работу Моисей источает воду из камня ему вручают малую золотую медаль.

Шло время, в академии Крамской за все время обучения хорошо подружился со многими друзьями художниками, часто среди них шла полемика о неправильности преподавания в академии. Простым языком это можно сказать так, художники академисты не хотели исполнять задания на неудобные для них темы, потому, как заслужить за свою работу большую золотую медаль, было почти нереально.

Собравшись вместе и посовещавшись они подали прошение, суть, которого была такая, это свободный выбор тем написания своих работ. На что в академии отреагировали грозным отказом. Такое положение дел очень было не по нраву 14 молодым художникам и 1863 году вся эта протестующая группа из 14 во главе, которой стоял сам Иван Крамской, отказались исполнять академическое задание Пир на Валгалле и вынуждены были

покинуть академию. Оказавшись в таком положении они нуждались в средствах, поэтому для выживания было предложено создать артель художников, Крамской конечно возглавил артель исполняя все трудные задачи по организации. В артели все исправно платили взносы с проданных картин художников.

Но, к сожалению артель просуществовала не долго, виною был все тот же денежный вопрос или процент по взносам, который не устраивал многих художников.

Тем временем Крамской много работает со своими картинами, пишет ряд портретов, среди которых портреты художника Ивана Шишкина, государственного деятеля Дмитрия Андреевича Толстого это даже добавляло Крамскому популярности и со временем он становится известным и модным художником и получил звание академика. Впервые в жизни он едет за рубеж России в Дрезден в 1969 году, гуляет по музеям, Его очень впечатляет произведение Рафаэля Сикстинская Мадонна, которой он еще долго восхищался рассказывая часто о картине своей жене.

1970 год год открытия товарищества передвижных выставок во главе которой, как организатор был Иван Крамской. С 1970 по 1980 годы это было золотым временем Крамского, он создает много портретов, где персонажами различные знаменитости портрет Салтыкова-Щедрина, Федора Васильева и много других вплоть до самой императрицы Марии Александровны.

Крамской переступает очередную ступень славы, завораживая всех своими выразительными работами. Самый замечаемый и выразительный портрет Крамского был, портрет Александра Дмитриевича Литовченко, в образе, которого чувствуется могучий порыв и внутренний мир, положительный отзыв дал этому портрету Стасов В.В. Очень замечательно художник написал портрет писателя Григоровича Д. В., портреты: Лавровой, Суворина, Шишкина и других. Создает картины, Охотник на тяге, Майская ночь, Лунная ночь, насыщенную психологизмом знаменитую картину Христос в пустыне, которую восторженно оценила тогдашняя публика.

В 1876 Иван Крамской едет опять за границу, посещает Рим, Неаполь и Помпею где занимается творчеством. В Париже он исполняет огромный портрет-офорт цесаревича Александра Александровича. 80 годы Крамской создает также ряд портретов, рисунки Неизвестная.

Также в 1883 году он создает очередной шедевр картина портрет Неизвестной, красивая девушка в полу коляске. Также в эти годы из под кистей Крамского выходят замечательные картины Лунная ночь и Неутешное горе. В тоже время его начала одолевать болезнь, он много кашлял, характер художника понемногу угасал, он был раздражителен, становился пессимистом. в 1887 году он умер прямо за работой стоя у мольберта, когда рисовал с натуры доктора Раухфуса. Портрет так и остался незаконченным, в лице Крамского изобразительное искусство потеряло очень талантливого и прогрессивного художника, каких было мало

Ива́н Никола́евич Крамско́й (27 мая 1837, Острогожск - 24 марта 1887, Санкт-Петербург) - русский живописец и рисовальщик, мастер жанровой, исторической и портретной живописи; художественный критик.

Автопортрет. 1874

Крамской родился 27 мая (8 июня по новому стилю) 1837 года в городе Острогожске Воронежской губернии, в семье писаря.

После окончания острогожского уездного училища Крамской был писарем в острогожской думе. С 1853 года был ретушёром фотографий; сначала будущего художника в несколько приёмов обучил «доводить акварелью и ретушью фотографические портреты» его земляк М. Б. Тулинов, затем работал у харьковского фотографа Я. П. Данилевского. В 1856 году он приехал в Петербург, где занимался ретушёрством в известной тогда фотографии Александровского.

В 1857 году Крамской поступил в Санкт-Петербургскую Академию художеств учеником профессора Маркова.

В 1863 году Академия художеств присудила ему золотую медаль за картину «Моисей источает воду из скалы». До окончания учебы в Академии оставалось написать программу на большую медаль и получить заграничное пенсионерство. Совет Академии предложил ученикам на конкурс тему из скандинавских саг «Пир в Валгалле». Все четырнадцать выпускников отказались от разработки данной темы, и подали прошение о том, чтобы им позволили каждому выбрать тему, по своему желанию. Последующие события вошли в историю русского искусства как «Бунт четырнадцати». Совет Академии им отказал, а профессор Тон отметил: «если бы это случилось прежде, то всех бы вас в солдаты!» 9 ноября 1863 года Крамской от лица товарищей заявил совету, что они, «не смея думать об изменении академических постановлений, покорнейше просят совет освободить их от участия в конкурсе». В числе этих четырнадцати художников были: И. Н. Крамской, Б. Б. Вениг, Н. Д. Дмитриев-Оренбургский, А. Д. Литовченко, А. И. Корзухин, Н. С. Шустов, А. И. Морозов, К. Е. Маковский, Ф. С. Журавлёв, К. В. Лемох, А. К. Григорьев, М. И. Песков, В. П. Крейтан и Н. В. Петров. Ушедшие из Академии художники образовали «Петербургскую артель художников», просуществовавшую до 1871 года.

В 1865 году Марков пригласил его в помощники по расписыванию купола храма Христа Спасителя в Москве. Из-за болезни Маркова, всю главную роспись купола сделал Крамской, вместе с художниками Венигом и Кошелевым.

В 1863-1868 годах он преподавал в школе рисования общества поддержки прикладного искусства. В 1869 году Крамской получил звание академика.

В 1870 году образовалось «Товарищество передвижных художественных выставок», одним из основных организаторов и идеологов которого был Крамской. Под влиянием идей русских демократов-революционеров Крамской отстаивал взгляд о высокой общественной роли художника, принципов реализма, моральной сущности и национальности искусства.

Иван Николаевич Крамской создал ряд портретов выдающихся русских писателей, артистов и общественных деятелей (таких как: Лев Николаевич Толстой, 1873; И. И. Шишкин, 1873; Павел Михайлович Третьяков, 1876; М. Е. Салтыков-Щедрин, 1879 - все находятся в Третьяковской галерее; портрет Боткина[уточнить] (1880) - частная коллекция, Москва).

Одна из известнейших работ Крамского - «Христос в пустыне» (1872, Третьяковская галерея).

Продолжатель гуманистических традиций Александра Иванова, Крамской создал религиозный перелом в морально-философском мышлении. Он придал драматическим переживаниям Иисуса Христа глубоко психологическую жизненную интерпретацию (идея героического самопожертвования). Влияние идеологии заметно в портретах и тематических картинах - «Н. А. Некрасов в период „Последних песен“», 1877-1878; «Неизвестная», 1883; «Неутешное горе», 1884 - все в Третьяковской галерее.

Демократическая ориентировка работ Крамского, его критические проницательные суждения об искусстве, и настойчивые исследования объективных критерий оценок особенностей искусства и их влияния на него, развило демократическое искусство и мировоззрение на искусство в России в последней трети XIX века.

Молитва Моисея после перехода израильтян через Черное море. 1861

За чтением Портрет Софьи Николаевны Крамской, жены художника. 1866–1869

Женский портрет. 1867

Портрет художника К. А. Савицкого. 1871

Русалки. 1871

Портрет художника М. К. Клодта. 1872

Христос в пустыне. 180 x 210 см. 1872

Портрет А И Куинджи. 1872

Пасечник. 1872

Девушка с распущенной косой. 1873

Портрет И. И. Шишкина. 1873

Портрет писателя Льва Николаевича Толстого. 1873