Леон Баттиста Альберти (Leone Battista Alberti ; 18 февраля 1404, Генуя - 25 апреля 1472, Рим)

Всеобщая история архитектуры:

Леон Баттиста Альберти - один из наиболее одаренных людей своего времени - архитектор, живописец, поэт, музыкант, теоретик искусства и ученый.

Альберти родился в Генуе в 1404 г., умер в Риме в 1472 г. Происходил из знатной флорентийской семьи, изгнанной из родного города; получил образование в Падуе и Болонье. После амнистии 1428 г. поселился во Флоренции, но долгое время жил в Риме при папском дворе. Архитектурные работы: во Флоренции - палаццо Ручеллаи (1446-1451 гг.), лоджия и капелла Ручеллаи при церкви Сан Панкрацио (закончены в 1467 г.), хор церкви Сантиссима Аннунциата (1472-1477 гг.), фасад церкви Санта Мария Новелла (1456-1470 гг.); в Римини - церковь Сан Франческо (1450-1461 гг., повреждена во время последней войны и теперь восстановлена); в Мантуе - церкви Сан Себастьяно (1460-1472 гг.) и Сант Андреа (нач. 1472 г.; купол относится к 1763 г.); в Риме Альберти приписывают без достаточных оснований палаццо Венеция и фасад церкви Сан Марко, а также участие в составлении проектов перестройки Рима при папе Николае V.

Теоретические сочинения Альберти - «Десять книг о зодчестве», «Три книги о живописи», «О статуе», «Математические забавы» и др. Трактат о движении тяжестей до наших дней не дошел. Альберти - автор ряда литературных произведений - стихов, диалогов.

Альберти, как ученый-теоретик, исключительно широко понимавший роль архитектуры в развитии общества, интересовался в своей творческой деятельности не столько детальной разработкой задуманных им композиций и их реализацией в натуре, сколько проблемной, типологической стороной каждого проекта, предоставляя их осуществление своим помощникам.

Палаццо Ручеллаи во Флоренции * - одно из первых архитектурных произведений Альберти, представляет собой следующий шаг в развитии типа дворца, все более отличавшегося (особенно в своем облике) от средневекового городского жилища и все более приближающегося к жизненному укладу и вкусам разбогатевшей флорентийской буржуазии. Позднейшие перестройки дворца не позволяют в настоящее время точно установить первоначальное расположение и назначение помещений. Вместо обычного во флорентийских палаццо широкого арочного въезда во внутренний двор со стороны улицы сделан прямоугольный ордерный портал. Двор палаццо имеет прямоугольную форму с аркадой по двум сторонам. В фасаде палаццо применена композиция, ставшая позднее очень распространенной: ритмическое расчленение рустованной стены трехэтажного дворца тремя ордерами пилястр. Отталкиваясь от римских классических образцов с ордерной аркадой (Колизей), Альберти переработал эту тему, придав фасаду новый художественный смысл и пластическую выразительность. На фасаде дана как бы его «идеальная схема», показывающая отношения между ордерным каркасом и заполняющей его, но также «работающей» стеной (рис. 27). Такая схема, изображенная посредством квадров песчаника, которыми облицован фасад, отнюдь не дает натуралистического воспроизведения действительной конструкции; она вольно передает ее тектонический смысл в формах античного ордерного языка. Структура стены передается рустом и оконными проемами, арки которых вплотную соприкасаются с гладкой поверхностью пилястр, как бы уходящих в толщу стены, что подчеркнуто глубокими бороздами руста по сторонам пилястр. Трехъярусному ордерному каркасу соответствуют плавно убывающие кверху поэтажные членения фасада.

* Здание строилось по заказу богатого флорентийского купца Джованни Ручеллаи. По свидетельству современников, модель дворца была выполнена его строителем Бернардо Росселино. К. Штегман предполагает, что остались недостроенными четыре крайних правых пролета и что по замыслу автора здание должно было иметь одиннадцать осей с центральным и двумя боковыми входами.

Этот принцип соблюден и при определении размеров главного карниза; высота его до выносной плиты, включая поддерживающую часть с модульонами, пропорциональна размерам ордера верхнего яруса, а выносная плита соразмерна высоте всего здания (здесь так же, как и в Колизее, при довольно большом выносе карнизной плиты применена система конструктивных модульонов, заделанных в стену и подпирающих плиту). В палаццо Ручеллаи благодаря применению ордерной системы значительно смягчен резкий контраст между суровым фасадом и более нарядной архитектурой внутреннего двора, присущий более ранним дворцам. Ордер помог и убедительному выражению масштаба здания при включении его в ансамбль неширокой улицы.

Принятая система фасада потребовала соответственной переработки архитектурных деталей, присущих более ранним флорентийским дворцам: в оконном проеме между колонной и двумя арочками над ней введен архитрав, опирающийся по бокам на две маленькие пилястры; арочные проемы проездов во двор заменены прямоугольными дверными порталами, обрамленными неширокими наличниками; окна первого этажа утратили крепостной характер, хотя и сохраняют малые размеры.

Церковь Сан Франческо в Римини * была задумана Альберти как величественный купольный мавзолей для тирана Римини герцога Малатеста, его родственников и сподвижников. Проект был осуществлен лишь частично, по замыслу Альберти построены только главный и южный боковой фасады (рис. 28, 29). За исключением двух капелл, с которых началась перестройка, внутренняя отделка церкви пестра и не связана с архитектурой фасадов; это дает основания думать, что она выполнена не по рисунку Альберти.

* Перестройка (1450-1461 гг.) готической монастырской церкви была предпринята герцогом Малатеста в ознаменование его военных подвигов. Главный западный фасад в верхней части не достроен, купол и перекрытия нефов не были осуществлены, так же как и задуманные Альберти по бокам главного входа ниши для саркофагов самого Малатесты и его родных. Альберти изготовил модель храма, по которой велось строительство; она изображена на медали, выполненной строителем церкви медальером Маттео да Пасти в 1469 г. Стены здания выложены из кирпича и облицованы квадрами известняка.

Сложенные из крупных квадров гладко отесанного камня главный и боковые фасады скомпонованы на основе переработки архитектурных форм античного Рима. Низкий купол во всю ширину здания должен был завершить этот монументальный объем тяжелой полусферой (не осуществлен). В основе композиции главного фасада лежит своеобразно трактованная тема трехпролетной римской триумфальной арки, с большим центральным и боковыми арочными пролетами и монументальной стеной, расчлененной во всю ее высоту полуколоннами, поставленными на пьедесталы. Высокий цоколь, как в античных римских храмах, приподнимая здание над землей, делает его объем особенно внушительным и величественным. Недостроенная верхняя часть главного фасада над раскрепованным антаблементом была задумана с оригинальными кривыми полуфронтонами над боковыми нишами и высоким, с полукруглым завершением, окном-нишей в центре (такое завершение церковных зданий было широко распространено в Северной Италии, особенно в Венеции ). Такой прием был связан с задуманной Альберти системой перекрытия центрального нефа церкви легким деревянным цилиндрическим сводом, а боковых нефов - скатными кровлями, торцы которых были скрыты за полусегментами фронтонов. Кривизна полуфронтонов позволяла создать плавный переход от боковых к повышенному центральному нефу. Существующие наклонные полуфронтоны, исказившие замысел Альберти, случайны и не связаны с архитектурой всего сооружения.

Боковые фасады в виде тяжелой римской аркады на столбах, образующей семь ниш для саркофагов, просты и благородны по форме (рис. 29). Удачно найденные утяжеленные пропорции фасада, глубокие ниши, подчеркивающие толщину стены, гладкие каменные поверхности пилонов и стены над арками с простыми четкими профилями карнизов и тяг создают монументальный, исполненный торжественного ритма, образ.

В этом храме-мавзолее, отразившем мечту Альберти о величии древнего Рима и характерную для гуманизма героизацию сильной личности, религиозные идеи отступили перед мемориальным назначением сооружения.

Однако в выполненном по проекту Альберти здании имеются несоответствия: мраморная инкрустация центральной ниши сильно измельчена; неудачна орнаментация несущих архитектурных элементов (пьедесталов колонн и верха цоколя); главный фасад недостаточно связан с более цельной и лаконичной архитектурой бокового фасада. В этом сказались трудности, связанные с переделкой старой постройки.

Вцеркви Сан Франческо в Римини впервые была сделана попытка создания фасада базиликальной церкви эпохи Возрождения. Церковный фасад - одна из труднейших проблем архитектуры XV в., отразившая всю остроту противоречий светского и церковного мировоззрения эпохи Возрождения. Альберти вернулся к этой проблеме при реконструкции фасада средневековой церкви Санта Мария Новелла во Флоренции. Богато инкрустированный разноцветным мрамором фасад этой церкви заменил ранее существовавший фасад средневековой базилики * (рис. 30), от которой сохранились декоративная аркада по обеим сторонам главного входа, порталы боковых входов, ниши для саркофагов и разноцветная мраморная инкрустация над ними. Общие пропорции грузноватого, растянутого вширь здания, как и его мало удачные основные членения, обусловлены существовавшими ранее частями и размерами сооружения. Наиболее серьезной переделке подверглась верхняя часть фасада. Плоскость высокой торцовой стены центрального нефа обработана пилястрами с полным антаблементом, фронтоном и оригинальными волютами по бокам, создающими плавный переход от повышенного центрального нефа к боковым.

* Перестройка фасада церкви (1456-1470 гг) была предпринята по заказу Джованни Ручеллаи, который решил, как сообщает Вазари, сделать его «за свой счет и целиком из мрамора». Проект создан Альберти.

Своеобразной особенностью фасада является попытка сочетать античные формы с формами и полихромной мраморной инкрустацией фасадов проторенессанса и флорентийской готики.

Верх здания с фронтоном и волютами, отделенный широким гладким фризом от нижнего яруса, плохо связан с последним и воспринимается как позднейшая надстройка. Расположение полуколонн первого яруса и их раскреповки мало оправданы, круглое окно центрального нефа посажено слишком низко. Однако эти, как и многие другие, особенности композиции явились результатом того, что Альберти был вынужден считаться с ранее существовавшими формами сооружения.

Принципы построения двухъярусного, увенчанного фронтоном, церковного фасада, с ордерными членениями каждого из ярусов, с оригинальным сопряжением центра и крыльев посредством декоративных волют, легли в основу многочисленных церковных фасадов эпохи Возрождения и барокко (см. стр. 238).

Необходимо отметить работы Альберти по строительству хора церкви Сантиссима Аннунциата во Флоренции.

*Законченное в 1477 г. сооружение сильно искажено позднейшими перестройками и орнаментацией XVII-XIX вв.; сохранились только основные формы интерьера. Первоначальный проект монастырской церкви и круглого хора был составлен Микелоццо. Позднее заказ на постройку хора был передан помощнику Брунеллеско, Антонио Манетти Чаккери, который в 1460 г. заложил фундаменты. Около 1470 г. герцог Лодовико Гонзаго, финансировавший это строительство, поручил проектирование и постройку хора Альберти (см. рис. 20).

Форма полусферического купола, перекрывающего все пространство небольшой ротонды, определила необходимость устройства венца девяти полукруглых ниш, погашающих распор. Интерьер ротонды расчленен пилястрами с антаблементом, опирающимся в промежутках между пилястрами на архивольты арочных ниш. Между антаблементом и основанием купола расположен невысокий барабан, прорезанный девятью окнами. Композиция хора в целом восходит к античным сводчатым постройкам, объединяя особенности Пантеона и храма Минервы Медики, безусловно известных Альберти.

По проекту Альберти выполнена капелла Ручеллаи при церкви Сан Панкрацио во Флоренции - маленькое, сильно вытянутое помещение, включающее облицованный мрамором саркофаг.

Среди архитектурных экспериментов Альберти по созданию нового типа церковного здания выдающееся место занимает построенная по его проекту церковь Сан Себастьяно в Мантуе * . Здесь Альберти, первым из мастеров Возрождения, положил в основу композиции церковного здания форму равностороннего греческого креста. Три ветви креста завершены полуциркульными нишами, четвертая образует притвор, связывающий церковь с выдвинутым вперед вестибюлем-лоджией главного фасада, предназначенной для показа мощей и т. п.

* Церковь построена помощником Альберти Лукой Фанчелли (1460-около 1473 гг.) по заказу мантуанского герцога Лодовико Гонзаго. Двухмаршевая боковая лестница, ведущая в вестибюль, и квадратные капеллы по бокам притвора пристроены позже. От первоначальных деталей фасада и интерьеров сохранилось немногое. Деревянный купол обрушился, в настоящее время здание имеет плоское перекрытие и не служит более культовым целям.

Рис.31. Мантуя. Церковь Сан Себастьяно, 1460-1473 гг. Общий вид после реконструкции. Фасад по проекту Альберти 1460 г., план и восточный фасад по рисункам XV в.

Если верить дошедшему до нас рисунку церкви, приписываемому Альберти (рис. 31), то в этом сооружении наметилась пирамидально-ступенчатая дифференциация внутреннего пространства и объема здания, получившая дальнейшую разработку в конце XV и в XVI в. в постройках Браманте и в рисунках Леонардо да Винчи.

Интерьер с куполом на парусах и цилиндрическими сводами над ветвями креста задуман как эффектная, нарастающая центрическая композиция с постепенным укрупнением внутренних пространств к центру. Альберти уменьшил ширину ветвей креста по отношению к средокрестию. Таким образом, паруса не должны были опираться на подпружные арки цилиндрических перекрытий ветвей креста, роль же контрфорсов, принимающих распор купола, приобрели входящие углы, образованные стенами креста в местах их примыкания к основному объему церкви. Все это существенно изменяло традиционную крестово-купольную систему византийских храмов.

По-видимому, фасад церкви был задуман как увенчанный высоким фронтоном пятипролетный портик пилястр с антаблементом, разорванным в центре аркой большого оконного проема. Согласно римской античной традиции фасад был приподнят на высоком ступенчатом подии, с которого пять различных по высоте и обрамлению входов вели в парадный вестибюль.

Если Брунеллеско в капелле Пацци при почти аналогичной организации фасада построил центрическую композицию на прямоугольном плане, то Альберти дает другой вариант решения этой задачи.

В Мантуе Альберти сделал еще одну, может быть, наиболее зрелую и последовательную попытку создания нового церковного здания и его фасада, отвечающих светским идеалам эпохи Возрождения. Церковь Сант Андреа в Мантуе * по своим размерам и по замыслу - самое значительное произведение Альберти (рис. 32-34).

* Церковь была заказана Лодовико Гонзаго. Строить ее начал после смерти Альберти Лука Фанчелли, который изготовил модель церкви. По всей вероятности, ему принадлежат многие детали и декор. Купол построен в 1763 г. Юварой. Здание выстроено из кирпича, столбы фасадной арки, пьедесталы и базы пилястр, капители, наличники дверей - из мрамора, все остальные детали на фасаде и в интерьере гипсовые или из терракоты.

Традиционная базиликальная композиция получила новую пространственную трактовку: боковые нефы заменены капеллами, а главный сильно расширен и превращен в парадный зал, перекрытый богато кессонированным цилиндрическим сводом. Такими же сводами перекрыты хор и ветви трансепта. Максимальное объединение пространства было вызвано желанием Альберти сделать интерьер как можно более величественным.

Впервые в архитектуре Возрождения в алтарной части базилики византийской крестовокупольной системе был придан новый характер применением римских античных архитектурных форм и декора. Распор тяжелого цилиндрического свода главного нефа погашается боковыми капеллами, образующими жесткую систему пространственных контрфорсов; распор купола на парусах с высоким тяжелым световым барабаном погашают цилиндрические своды главного нефа, трансепта и хора.

Основная цель Альберти - устранение противоречий между базиликальной и центрической частями здания (Брунеллеско также стремился к этому, но в обеих его базиликах плоские перекрытия главного нефа и ветвей трансепта не дали решения задачи) - достигнуто однонефной композицией и применением крестовокупольной системы. Удлинение одного из концов креста создает преобладание продольной оси без нарушения центрического строения алтарной части, целиком раскрывающейся в пространство нефа. Единство интерьера подчеркивается и системой членения стен: ордерный антаблемент под пятой цилиндрического свода опоясывает все помещение.

В отличие от Брунеллеско ордерная система образует здесь и конструктивно и зрительно единое целое с плоскостями стен, пилонами, карнизами и декоративными вставками.

Большой, почти во всю ширину здания, вестибюль открывается на площадь широкой аркой, что подчеркивает общественный характер сооружения. Главный фасад, как и в церкви Сан Франческо в Римини, основан на мотиве трехпролетной римской триумфальной арки; гигантские, во всю высоту фасада, пилястры и огромная арка центрального входа завершены архитравом и плоским треугольным фронтоном. Однако здесь этот прием более органичен и теснее связан с композицией всего здания. Членения главного фасада в ином масштабе многократно повторены в интерьере. Трехчастность членений фасада является одновременно и основой строения интерьера, ритмического чередования больших и малых капелл, образующих повторяющиеся группы. Таким приемом Альберти реализует одно из положений своего трактата, требующее единства композиционных приемов, применяемых при разработке интерьеров и внешнего облика здания. В этом же здании было соблюдено и другое теоретическое положение о том, что арки не должны опираться на колонны, поскольку это противоречит смыслу архитектурных конструкций античного ордера (Л.Б. Альберти. Десять книг о зодчестве. М., 1935, I, стр. 252 ).

В фасаде церкви можно отметить несогласованность трехъярусной структуры боковых частей главного фасада с единым пространством храма; механическую связь ордера, охватывающего все здание, и ордера под пятами арки главного входа; сухость, ремесленническую проработку форм и деталей фронтона, капителей, баз, цоколей и карнизов.

Как и Брунеллеско, Альберти был великим новатором в зодчестве. При всем несовершенстве исполнения заложенные в его постройках идеи выражали устремления эпохи и оказали сильнейшее влияние на развитие архитектуры Возрождения. В творчестве Альберти и направлении, которое слагалось к середине XV столетия, преобладали античные, главным образом римские, принципы. Это сказалось в более последовательном и широком применении античной ордерной системы, в единстве объемно-пространственной структуры и в подчеркнутой монументализации.

«Достоинство» (dignitas) как выражение величия было девизом Альберти и самой характерной чертой его произведений. В середине XV в. богатым и знатным заказчикам Альберти больше импонировала эта черта. Архитектура Брунеллеско - утонченная, свободная от грузной монументальности- их уже не удовлетворяла.

Альберти посвятил римской античной архитектуре и ее принципам значительную часть своего трактата о зодчестве, использовав также строительный опыт современных мастеров. Из всех теоретиков архитектуры эпохи Возрождения Альберти ближе всего подошел к реальному воплощению своих положений. Это относится не только к чисто строительным, но и к более широким принципам: к соответствию здания его функции и общественному значению, его расположению в городе, к пропорциям помещений, к применению ордерной системы, единству объема и интерьера. Отсюда разнообразие композиционных приемов и форм даже в зданиях культового назначения. Альберти принадлежит заслуга введения в архитектуру многоярусной ордерной композиции, большого ордера (возможно, отчасти предвосхищенного Брунеллеско в его палаццо ди Парте Гвельфа), античных по деталям порталов и др.

Созданное Альберти направление широко распространилось и развилось не только в Италии XVI в., но почти во всех европейских странах в XVII-XIX вв. Так называемый классицизм XVII-XIX столетий многим обязан Альберти.

Глава «Архитектура Тосканы, Умбрии, Марки», раздел «Архитектура эпохи Возрождения в Италии», энциклопедия «Всеобщая история архитектуры. Том V. Архитектура Западной Европы XV-XVI веков. Эпоха Возрождения». Ответственный редактор: В.Ф. Маркузон. Авторы: В.Е. Быков, (Тоскана, Умбрия), А.И. Венедиктов (Марки), Т.Н. Козина (Флоренция - город). Москва, Стройиздат, 1967

Жизнеописание Леон-Баттисты Альберти - флорентийского архитектора

(Джорджо Вазари. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих)

Гуманитарные науки служат, как правило, величайшим подспорьем всем художникам, к ним прилежащим, особливо же ваятелям, живописцам и зодчим, открывая им путь к изобретательству во всем, что ими создается, ибо без них не может обладать совершенным суждением человек, который хотя он по-своему и одарен природой, но лишен благоприобретенных преимуществ, а именно дружеской помощи, оказываемой ему хорошим литературным образованием. И точно, кому не известно, что при расположении построек надлежит философски избегать всяческих напастей, причиняемых вредоносными ветрами, избегать тлетворного воздуха, зловония и испарений, исходящих от сырых и нездоровых вод? Кому не ведомо, что должно со зрелым размышлением самому уметь отвергать или принимать то, что ты намерен применить на деле, не полагаясь на милость чужой теории, которая, не сочетаемая с практикой, приносит по большей части весьма незначительную пользу? Но если случится так, что практика сочетается с теорией, то ничего не может быть полезней для нашей жизни, ибо, с одной стороны, искусство достигает при помощи науки большого совершенства и богатства, с другой – советы и писания ученых художников сами по себе более действенны и пользуются большим доверием, чем слова и дела тех, кто не знает ничего другого, кроме голой практики, как бы хорошо или плохо они ею ни владели. А что все это правда, ясно видно на примере Леон-Баттисты Альберти, который, изучив латинский язык и в то же время посвятив себя зодчеству, перспективе и живописи, оставил после себя книги, написанные им так, что ввиду неспособности кого-либо из современных художников к письменному изложению этих искусств, хотя многие из них в области практики и стояли выше него, он, по общему признанию, превзошел в этом отношении всех тех, кто превзошел его в творчестве; такова сила его писаний, владеющая и поныне пером и устами ученых. Это показывает на опыте, насколько писания, в числе прочего, могущественны и живучи для приобретения славы и имени, ибо книги легко распространяются и повсюду снискивают себе доверие, только бы они были правдивы и лишены всякой лжи. Не удивительно поэтому, что прославленный Леон-Баттиста более известен своими писаниями, чем творениями рук своих.

Рожденный во Флоренции в благороднейшей семье Альберти, о которой шла речь в другом месте, он посвятил себя не только исследованию природы и обмерам Древностей, но также, имея к тому особую склонность, он предавался сочинительству в гораздо большей мере, чем своей работе. Он был отличнейшим арифметиком и геометром и написал на латинском языке десять книг о зодчестве, выпущенных им в свет в 1481 году; ныне же книги эти читаются в переводе на флорентийский язык, сделанном досточтимым мессером Козимо Бартоли, настоятелем церкви Сан Джованни во Флоренции. Кроме того, он написал три книги о живописи, переведенные ныне на тосканский язык мессером Лодовико Доменики. Он составил трактат о передвижении тяжестей и правила для измерения высот, книги о частной жизни и некоторые любовные сочинения в прозе и в стихах, и он был первый, попытавшийся свести итальянские стихи к латинским размерам, как видим по его посланию, которое начинается словами:

Жалкое это письмо я тому отправляю,
Кто столь безжалостно нас так презирает всегда.

Оказавшись в Риме во времена Николая V, поставившего своими строительными затеями весь Рим вверх дном, он через посредство своего большого друга Бьондо из Форли стал своим человеком при папе, который до того советовался в архитектурных делах с Бернардо Росселино, флорентийским скульптором и архитектором, как будет о том сказано в жизнеописании его брата Антонио. Бернардо, приступивший по желанию папы к перестройке папского дворца и к некоторым работам в церкви Санта Мариа Маджоре, с тех пор всегда советовался с Леон-Баттистой. Таким образом, первосвященник, руководствуясь мнением одного из них и пользуясь исполнением другого, соорудил много полезных и достойных похвалы вещей: так, был починен испорченный водопровод Аква Верджине и был построен фонтан на площади Треви с теми мраморными украшениями, которые мы видим по сию пору и в которых изображены гербы первосвященника и римского народа.

Затем, отправившись в Римини к синьору Сиджизмондо Малатесте, он сделал для него модель церкви Сан Франческо, в частности модель фасада, который был выполнен в мраморе, а также боковой фасад, обращенный на юг, с огромными арками и гробницами для прославленных мужей этого города. В общем, он выполнил эту постройку так, что в отношении прочности она является одним из самых знаменитых храмов Италии. Внутри она имеет шесть прекраснейших капелл, из коих одна, посвященная св. Иерониму, весьма разукрашена, ибо в ней хранится множество реликвий, привезенных из Иерусалима. Там же находятся гробницы названного синьора Сиджизмондо и его супруги, весьма богато исполненные в мраморе в 1450 году; на одной из них – портрет этого синьора, а в другой части этой постройки – портрет Леон-Баттисты.

Затем, в 1457 году, когда немцем Иоганном Гуттенбергом был изобретен полезнейший способ печатания книг, Леон-Баттиста по сходству изобрел прибор, при помощи которого можно было строить перспективы с натуры и уменьшать фигуры, а также изобрел способ, позволивший переводить вещи в большой масштаб и их увеличивать; все это хитроумные, полезные для искусства и поистине прекрасные изобретения.

Когда Джованни ди Паоло Ручеллаи при жизни Леон-Баттисты пожелал сделать на свой счет и целиком из мрамора фасад церкви Санта Мариа Новелла, он поговорил об этом с Леон-Баттистой, лучшим своим другом, и, получив от него не только совет, но и проект, он решил осуществить это дело во что бы то ни стало, дабы оставить о себе память. Итак, приступили к работе, и она была закончена в 1477 году к великому удовлетворению всего города, которому нравилось все произведение в целом, особенно же портал, свидетельствующий о немалых трудах, потраченных на него Леон-Баттистой. Также и для Козимо Ручеллаи он сделал проект дворца, который тот построил себе на Виа Винья, а также проект лоджии, находящейся напротив. В этой лоджии, после того как он положил арки на те колонны, которые тесно расставлены на переднем фасаде, а также с боков, где он хотел сделать такое же количество арок, а не только одну, у него с каждой стороны получился излишек, вследствие чего он был вынужден сделать соответствующие выступы на торцовых углах задней стены. Но когда он затем пожелал перекинуть арку внутреннего свода, он увидел, что не может сделать ее полукруглой, так как она получалась придавленной и безобразной, и решился перекинуть маленькие арочки, от одного углового выступа к другому, ибо ему не хватило должного рассуждения и замысла, и это явственно свидетельствует о том, что помимо науки необходима и практика; ведь рассуждение никогда не может быть современным, если в ходе работы наука не применяется на практике. Говорят, что он же сделал проект дома и сада для тех же Ручеллаи на улице делла Скала. Дом этот сделан с большой рассудительностью и весьма благоустроен, ибо помимо прочих удобств в нем две лоджии, одна – обращенная на юг, другая – на запад, обе очень красивые, с колоннами, без арок, что является истинным и правильным способом, которого придерживались древние, ибо архитравы, положенные на колонны, горизонтальны, в то время как прямоугольные вещи – а таковы пяты перекинутых арок – не могут покоиться на круглой колонне без того, чтобы углы их не оказывались на весу. Итак, правильный способ требует того, чтобы на колонны клались архитравы и чтобы, когда требуется перекинуть арки, их делали на столбах, а не на колоннах.

Для тех же Ручеллаи Леон-Баттиста в церкви Сан Бранкаччо сделал в этой манере капеллу, в которой большие архитравы покоятся на двух колоннах и двух столбах, причем он пробил внизу церковную стену, – решение трудное, но прочное; посему это одно из лучших произведений названного архитектора. Посреди этой капеллы находится прекрасно сделанная овальная и продолговатая мраморная гробница, подобная, как гласит надпись на ней, гробу Иисуса Христа в Иерусалиме.

К тому времени Лодовико Гонзага, маркиз мантуанский, пожелал соорудить в церкви Нунциаты при монастыре сервитов во Флоренции круглый хор и главную капеллу по проекту и модели Леон-Баттисты. Снеся на алтарном конце церкви находившуюся там квадратную капеллу, ветхую, не очень большую и расписанную по-старинному, он построил этот круглый хор – сооружение замысловатое и мудреное, наподобие круглого храма, окруженного девятью капеллами, которые все закруглены полуциркульными арками, а внутри имеют форму ниш. Таким образом, в этих капеллах каменные архивольты арок, опирающихся на столбы, должны отклоняться назад, чтобы не отходить от стены, которая выгибается, следуя форме круглого хора, поэтому, если смотреть на эти арки капелл сбоку, кажется, что они заваливаются и что они – и таковы они и на самом деле – некрасивы, хотя размеры их правильные и прием этот действительно очень трудный. В самом деле, если бы Леон-Баттиста избежал этого приема, было бы лучше, и, хотя его очень нелегко осуществить, он все же некрасив ни в малых, ни в больших вещах, да и не может хорошо удастся. А что это справедливо в отношении больших вещей, видно из того, что огромная арка спереди, образующая вход в этот круглый хор, очень красива снаружи, а изнутри, так как ей приходится загибаться, следуя форме круглой капеллы, она кажется падающей назад и в высшей степени некрасивой. Леон-Баттиста этого, быть может, и не сделал бы, владей он вместе с наукой и теорией также практикой и строительным опытом, ибо другой избежал бы этой трудности и, скорее, стремился бы к изяществу и большей красоте постройки. В остальном все это произведение само по себе красиво, замысловато и является разрешением трудной задачи, и Леон-Баттиста обнаружил для того времени немалую смелость, выведя свод этого хора так, как он это сделал.

Засим этот же маркиз Лодовико взял с собой в Мантую Леон-Баттисту, который сделал для него модель церкви Сант Андреа и некоторых других вещей; и также по пути из Мантуи в Падую можно видеть целый ряд храмов, построенных в его манере. Исполнителем проектов и моделей Леон-Баттисты был флорентинец Сильвестро Фанчелли, рассудительный зодчий и ваятель, построивший по воле Леон-Баттисты с удивительным умом и старанием все те произведения, сооружением которых Баттиста руководил во Флоренции; а для мантуанских построек – некий флорентине Лука, который с тех пор обосновался в этом городе и в нем умер, оставив, по свидетельству Филарете, свое имя семье деи Луки, живущей там и поныне. Итак, немалым счастьем было для Леон-Баттисты иметь друзей, служивших ему с пониманием, умением и охотой, ибо, поскольку архитекторы не могут все время присутствовать на работах, преданный и любящий исполнитель – великая для них помощь; и кто-кто, а я-то прекрасно это знаю по долголетнему опыту.

В живописи Леон-Баттиста не создал ни крупных, ни прекрасных произведений, ибо очень немногие известные нам вещи его работы не отличаются особым совершенством, да это и не так важно, потому что он имел больше склонности к наукам, чем к рисунку. Однако, рисуя, он достаточно хорошо выражал свой замысел, как можно видеть по некоторым листам его работы, имеющимся в нашей книге. В числе их есть рисунок моста св. Ангела и перекрытие этого моста в виде лоджии, которое было сделано по его проекту для защиты от солнца летом и от дождя и ветров зимой. Работа эта была ему заказана папой Николаем V, который задумал исполнить много других ей подобных по всему Риму, но смерть его этому помешала. Есть еще произведение Леон-Баттисты, находящееся во Флоренции в маленькой часовне, посвященной Мадонне у основания моста алла Карайа, а именно алтарное подножие и в нем три маленькие истории с перспективами, которые гораздо лучше были описаны им пером, чем написаны кистью. Точно так же во Флоренции, в доме Паллы Ручеллаи, находится его автопортрет, который он сделал, глядя в зеркало, и картина на дереве с очень большими фигурами, написанными светотенью. Изобразил он также перспективный вид Венеции и собора Сан Марко, но фигуры на нем были исполнены другими мастерами; это одна из лучших его живописных вещей.

Был Леон-Баттиста человеком нрава обходительнейшего и похвального, другом мастеров своего дела, приветливым и вежливым со всеми без исключения; и прожил он всю свою жизнь достойно и как подобает благородному человеку, каковым он и был, и, наконец, достигнув весьма зрелого возраста, он, довольный и спокойный, отошел к лучшей жизни, оставив по себе достойнейшую славу.

А. — выходец из знатной купеческой семьи Флоренции, представители которой играли важную роль в политике республики и в результате смут и перемен власти в конце XIV в. были вынуждены отправиться в изгнание. А. был рожден вне законного брака, но получил хорошее воспитание под руководством гуманиста Гаспарино да Барцицца в Падуе, затем образование в Болонском университете, где изучал каноническое право , физику и математику и получил титул доктора в 1428. Отец А. Лоренцо умер в 1421, и будущий гуманист испытывал материальные затруднения вследствие трений с душеприказчиками, которые, видимо, не одобряли его увлечения науками. К этому периоду восходят первые известные сочинения А.: комедия «Филодокс» (Philodoxeos, 1424) и трактат «О выгодах и неудобствах научных занятий» (De commodis litterarum atque incommodis, 1428-1429), а также диалоги и стихи на народном языке. Пьеса была подписана псевдонимом Лепид и получила распространение как произведение античного автора. Очевидно, что А. решил добиться признания в качестве писателя и ученого, избрав обычную в этом случае духовную карьеру; есть предположение, что в качестве секретаря кардинала Альбергати он совершил путешествие по Европе. К 1432 относится булла папы Евгения IV, разрешающая А., несмотря на его статус побочного сына, занимать церковные должности; он стал аббревиатором (составителем документов) при курии и получил бенефиции , обеспечивавшие некоторый достаток. В это время Баттиста приступает к сочинению диалогов «О семье» (Della famiglia, первые 3 книги 1433-1434, 4-я ок. 1440), посвященных прославлению его рода и города, куда он вместе с другими Альберти получил доступ с 1428. В Риме и Флоренции А. общается с известными гуманистами — Л. Бруни, Поджо Браччолини, Ф. Бьондо — и художниками — Брунеллески, Донателло , Мазаччо, Гиберти и др. Его интерес к искусству выливается в подготовку трактата «О живописи» (De picturа, 1435), на латинском и народном языках, небольшого «Описания города Рима» (Descriptio Urbis Romae, рубеж 1450-х) и трактата «О статуе» (De statua), а также монументального труда «Десять книг о зодчестве» (De re aedificatoria libri decem, 1452), составившего А. славу крупнейшего теоретика архитектуры после Витрувия, сочинение которого послужило моделью для трактата. В 30—40-е был написан ряд небольших литературных произведений на латыни, в том числе «Пес» (Canis) и «Муха» (Musca), подражающие греческому сатирику Лукиану, как и составлявшиеся в разное время «Застольные беседы» (Intercoenales). Ряд латинских и итальянских сочинений А. посвящены темам любви и брака, хотя сам он никогда не был женат; по его инициативе в 1441 во Флоренции организовали поэтическое состязание Certame coronario, на которое он представил первые гекзаметры на литературном итальянском языке на тему «О дружбе». В тех спорах гуманистов об употреблении латинского и народного языков А. выступал за равноправие последнего и, в частности, написал «Грамматику тосканского языка» (Grammatica della lingua toscana), хотя признавался, что владеет им не совсем в совершенстве. К началу 1440-х гг. относятся два итальянских диалога на моральные темы «Теодженио» (Theogenius) и «Спасающиеся от несчастий» (Profugiorum ab aerumna, Della tranquillità dell’animo), в которых способность человека противостоять фортуне по сравнению с «Книгами о семье» оценивается более пессимистически. После возвращения вместе с папским двором в Рим в 1443 А. много времени уделяет архитектурным проектам и сочинениям научно-прикладного характера. Из литературных произведений заслуживают упоминания политико-социальная сатира «Мом» (Momus, ок. 1450), итальянские диалоги «Ужин в домашнем кругу» (Cena familiaris) и «Домострой» (De Iciarchia, 1468), снова возвращающиеся к теме семьи как базового социального института и дома как метафоры организующего и творческого начала в человеческом мире. Трактат А. о зодчестве принес автору некоторую известность и заказы на архитектурные проекты от его влиятельных друзей и покровителей. А. выступает в них прежде всего как интеллектуал и знаток античной архитектуры, воплощающий ее принципы в новом духе, его работы, как и литератуный труд, оплачивались милостями, дарами и протекцией, в которой он особенно нуждался после упразднения коллегии аббревиаторов при Павле II в 1464. А. неоднократно выступал как консультант при перестройке старых кварталов и городов, в частности Борго в Риме при Николае V и, предположительно, Пиенцы, города Пия II . Его архитектурные проекты также связаны, в основном, с переделкой существующих зданий и почти все остались незаконченными. Первым из таких проектов стал собор Сан-Франческо в Римини, известный также под названием храм Малатесты (1453-1454), еще две церкви были начаты в Мантуе по заказу маркиза Лодовико Гонзага — Сан-Себастьяно (1460) и Сант-Андреа (1470); по его же просьбе А. переделывал кафедру церкви Сантиссим-Аннунциата (1470) во Флоренции. Во Флоренции А. спроектировал ряд построек для семьи Ручеллаи — Палаццо Ручеллаи (50-е), фасад церкви Санта-Мария Новелла (1456-1470), темпьетто Св. Гроба в старинной церкви Сан-Панкрацио (1467). Ему приписывается иногда авторство виллы Медичи во Фьезоле. Еще в 1440-е А. консультировал своего друга и покровителя маркиза Леонелло д’Эсте в Ферраре. В архитектурных работах А. исходил из идеальных геометрических форм, числовых пропорций, основанных на музыкальной гармонии, и подражал античным сооружениям, в первую очередь триумфальным аркам. Он широко использовал ордерную систему в разных сочетаниях, чему позднее подражали многие архитектурные стили. Широту интересов и способностей А. отражают такие его труды, как «Математические забавы» (Ex ludis rerum mathematicarum, ок. 1452), «Житие святого Потита» (Vita Sancti Potiti, 1433), «О животном коне» (De equo animante, начало 40-х), «О составлении шифров» (De Componendis Cifris, 1467), первый в новой истории трактат по криптографии. А. ставил опыты по оптике, занимался археологией , пытался поднимать затонувшие римские суда, проектировал водопровод и фонтаны, изучал картографию и астрономию. Не все сочинения А. сохранились, сведения о его архитектурной деятельности во многом неопределенны, ряд атрибуций вызывает сомнения. Творчество А., как и его биография, в некоторых чертах типично для своего времени (увлечение античными авторами и образцами, разносторонность, интерес к проблемам языка и красотам речи, идея подражания природе, размышления о человеческих способностях и возможностях, приоритет, отдаваемый земной славе). Как теоретик искусства он развил принципы перспективы, открытые флорентийскими мастерами, и на основе античного опыта пришел к новому синтезу умозрительных и прикладных элементов архитектуры и других видов творчества, сокровенного «герметического» и опытного знания. Красоту он понимал как уникальную гармонию частей и единство в разнообразии. Образ зодчего приобрел у А. расширительный смысл созидателя идеального дома как жилища для отдельного человека, семьи и общества (метафора города). Вместе с тем сочинения А. порождают по сей день довольно разноречивые толкования. В них хорошо заметны стремление к самобытности, пусть в рамках традиции, критическое отношение к авторитетам, апология деятельных достоинств и одновременно моралистический пессимизм и ирония по отношению почти ко всем социальным институтам. Одни исследователи видят в этом выражение внутреннего разлада или творческой эволюции писателя, другие — жанровое разнообразие его манеры. Собеседниками и часто друзьями А. были самые именитые гуманисты, но ряд историков подчеркивает его расхождения с литературной элитой. В. Зомбарт считал А. выразителем «мещанского духа», хотя в творчестве этого выходца из крупнейшего торгового дома аристократические и семейные ценности образуют единый сплав с буржуазными и «индивидуалистическими». Многоликость А. и его стремление действовать в пространстве между «быть» и «казаться» составляют характерную черту не только личности мыслителя, но и всей эпохи.

Сочинения:

Десять книг о зодчестве. (Также «Математические забавы и отрывки из ряда других соч.) / Пер. В. П. Зубова. М., 1935-1937. Т. I-II;

Книги о семье / Пер. М. Юсима. М., 2008;

О семье / Пер. О. Ф. Кудрявцева // Опыт тысячелетия. Средние века и эпоха Возрождения: Быт, нравы, идеалы. М., 1996. C. 362-411;

Описание города Рима (Descriptio urbis Romae) / Пер. Д. А. Баюка. Firenze, 2005;

Религия. Добродетель. Рок и Фортуна / Пер. с лат. Н. А. Федорова // Сочинения итальянских гуманистов эпохи Возрождения (XV век) / Под ред. Л. М. Брагиной. М., 1985. C. 152-161;

Alcune intercenali inedite / A cura di E. Garin // Rinascimento.1964. Vol. IV. P. 125-258;

De re aedificatoria libri X / Ed. Angelus Polizianus. Florentiae, Nicolaus Laurentii, 1485 (repr. München, 1975);

Deiphira, sive Opus in amoris remedio. Mediolani, per A. Zarotum, 1471;

I dieci libri de l’architettura ne la volgar lingua con molta diligenza tradotti, Vinegia, V. Valgrisi, 1546;

Opera. S. l., s. a, (1499);

Opera inedita et pauca separatim impressa / A cura di G. Mancini. Florentiæ, 1890;

Opera omnia / F. Furlan curante. Paris, Les belles lettres. Vol. I-XXIV;

Opere volgari, per la più parte inedite e tratte dagli autografi, annotate e illustrate dal dott. A. Bonucci. Firenze, 1843-1849. Vol. I-V;

Opere volgari / A cura di C. Grayson. Bari, 1960-1966 (1973). Vol. I-III;

Opuscoli Morali di Leon Batista Alberti, gentil’huomo fiorentino. Venezia, 1568;

Opuscoli inediti. «Musca», «Vita S. Potiti» / A cura di C. Grayson. Firenze, 1954;

Vita / А cura di R. Fubini e A. Menci Gallorini // Rinascimento, n. s. 1972. Vol. XII. P. 68-78;

Vita anonima // Rerum Italicarum scriptores / Ed. Lodovico Muratori, Milano, 1751. Vol. XXV. P. 295A, 299.

Многогранная деятельность Леона Баттиста Альберти (1404-1472) - яркий пример универсальности интересов человека эпохи Возрождения. Разносторонне одаренный и образованный, он внес крупный вклад в теорию искусства и зодчества, в литературу и архитектуру, увлекался проблемами этики и педагогики, занимался математикой и картографией.

Леон Баттиста принадлежал к влиятельной купеческой фамилии Альберти, изгнанной из Флоренции политическими противниками. Завершив юридическое образование в университете Болоньи, он получил должность секретаря в Римской курии, где прослужил тридцать лет. В 40-е годы началась архитектурная практика Альберти; он создал в новом, ренессансном стиле проекты храмов в Римини и Мантуе, дворца Ручеллаи во Флоренции.

В эти же годы он разрабатывал свою художественную теорию в трактатах «О зодчестве», «О живописи», «О ваянии». Эти сочинения прославили его имя далеко за пределами Италии. Центральное место в эстетике Альберти принадлежит учению о гармонии как важной природной закономерности, которую человек должен не только учитывать во всей своей деятельности, но и распространить собственным творчеством на разные сферы своего бытия.

Проблемам земной жизни человека посвящены литературные произведения Альберти-гуманиста - морально-дидактические диалоги «О семье», «О спокойствии души», «Домострой», басни и аллегории цикла «Застольные беседы», а также сочинение «Мом, или о государе». Выдающийся мыслитель и талантливый писатель, Альберти создал последовательно гуманистическое, противостоящее своей светскостью официальной ортодоксии учение о человеке.

Идеальный человек, по Альберти, гармонически сочетает силы разума и воли, творческую активность и душевный покой. Он мудр, руководствуется в своих действиях принципами меры, обладает сознанием своего достоинства. Все это придает образу, созданному Альберти, черты величия. Выдвинутый им идеал гармонической личности оказал воздействие как на развитие гуманистической этики, так и на ренессансное искусство, в том числе в жанре портрета.

Именно такой тип человека воплощен в образах живописи, графики и скульптуры Италии того времени, в шедеврах Антонелло да Мессина, Пьеро делла Франческа, Андреа Мантеньи и других крупных мастеров. Многие свои сочинения Альберти писал на вольгаре, что немало способствовало широкому распространению его идей в итальянском обществе, включая среду художников.

Исходная посылка гуманистической концепции Альберта - неотъемлемая принадлежность человека миру природы, которую гуманист трактует с пантеистических позиций как носительницу божественного начала. Человек, включенный в мировой порядок, оказывается во власти его законов - гармонии и совершенства.

Гармонию человека и природы определяет его способность к познанию мира, к разумному, устремленному к добру существованию. Ответственность за моральное совершенствование, имеющее как личное, так и общественное значение, Альберта возлагает на самих людей. Выбор между добром и злом зависит от свободной воли человека.

Основное предназначение личности гуманист видел в творчестве, которое понимал широко - от труда скромного ремесленника до высот научной и художественной деятельности. Особенно высоко Альберта ценил труд архитектора - устроителя жизни людей, творца разумных и прекрасных условий их существования. В созидательной способности человека гуманист усматривал его главное отличие от мира животных.

Труд для Альберта - не наказание за первородный грех, как учила церковная мораль, а источник душевного подъема, материальных благ и славы. «В праздности люди становятся слабыми и ничтожными», к тому же лишь сама жизненная практика раскрывает великие возможности, заложенные в человеке.

«Искусство жить постигается в деяниях», - подчеркивал Альберти. Идеал активной жизни роднит его этику с гражданским гуманизмом, но есть в ней и немало особенностей, позволяющих характеризовать учение Альберта как самостоятельное направление в гуманизме.

Важную роль в воспитании человека, энергично приумножающего честным трудом свои собственные блага и блага общества и государства, Альберта отводил семье. В ней он видел основную ячейку всей системы общественных порядков. Гуманист уделял много внимания семейным устоям, особенно в написанных на вольгаре диалогах «О семье» и «Домострой».

В них он обращается к проблемам воспитания и начального образования подрастающего поколения, решая их с гуманистических позиций. Он определяет принцип взаимоотношений между родителями и детьми, имея в виду главную цель - укрепление семьи, ее внутреннюю гармонию.

В экономической практике времени Альберти важную роль играли семейные торгово-промышленные и финансовые компании, в этой связи семья рассматривается гуманистом и как основа хозяйственной деятельности. Путь к благосостоянию и богатству семьи он связывал с разумным ведением хозяйства, с накопительством, основанным на принципах бережливости, рачительной заботой о делах, трудолюбием.

Нечестные методы обогащения Альберти считал недопустимым (отчасти расходясь в этом с купеческой практикой и менталитетом), ибо они лишают семью доброй репутации. Гуманист ратовал за такие отношения индивида и общества, при которых личный интерес согласуется с интересами других людей. Однако в отличие от этики гражданского гуманизма, Альберти полагал возможным в определенных обстоятельствах ставить интересы семьи выше сиюминутной общественной пользы.

Он, например, признавал допустимым отказ от государственной службы ради сосредоточения на хозяйственной работе, поскольку в конечном счете, как полагал гуманист, благосостояние государства зиждется на прочных материальных устоях отдельных семейств.

Само общество Альберти мыслит как гармоническое единство всех его слоев, которому должна способствовать деятельность правителей. Обдумывая условия достижения социальной гармонии, Альберти в трактате «О зодчестве» рисует идеальный город, прекрасный по рациональной планировке и внешнему облику задний, улиц, площадей.

Вся жизненная среда человека устроена здесь так, чтобы она отвечала потребностям личности, семьи, общества в целом. Город разделен на различные пространственные зоны: в центре расположены здания высших магистратур и дворцы правителей, по окраинам - кварталы ремесленников и мелких торговцев. Дворцы высшего слоя общества, таким образом, пространственно отделены от жилищ бедноты.

Этот градостроительный принцип должен, по мнению Альберти, предотвратить пагубные последствия возможных народных волнений. Для идеального города Альберти характерно, однако, равное благоустройство всех его частей для жизни людей разного социального статуса и доступность всем его обитателям прекрасных общественных зданий - школ, терм, театров.

Воплощение представлений об идеальном городе в слове или изображении было одной из типичных особенностей ренессансной культуры Италии. Проектам таких городов отдали дань архитектор Филарете, ученый и художник Леонардо да Винчи, авторы социальных утопий XVI в. В них отразилась мечта гуманистов о гармонии человеческого общества, о прекрасных внешних условиях, способствующих его стабильности и счастью каждого человека.

Как и многие гуманисты, Альберти разделял представления о возможности обеспечить социальный мир путем нравственного совершенствования каждого человека, развития его активной добродетели и творчества. В то же время, будучи вдумчивым аналитиком жизненной практики и психологии людей, он видел «царство человека» во всей сложности его противоречий: отказываясь руководствоваться разумом и знаниями, люди подчас становятся разрушителями, а не созидателями гармонии в земном мире.

Сомнения Альберти нашли яркое выражение в его «Моме» и «Застольных беседах», но не стали определяющими для главной линии его размышлений. Ироничное восприятие реальности человеческих деяний, характерное для этих работ, не поколебало глубокой веры гуманиста в творческую мощь человека, призванного обустраивать мир по законам разума и красоты. Многие идеи Альберти получили дальнейшее развитие в творчестве Леонардо да Винчи.

Ровно 610 лет назад родился итальянский философ (а также писатель, гуманист и в целом — учёный) Леон Баттиста Альберти, ставший, по сути дела, виднейшим теоретиком эпохи Возрождения.

Биография Леона Батиста Альберти началась с рождения в знатной флорентийской семье, которая оказалась в изгнании в Генуе. Он изучал право в Болонье, а гуманитарные науки в Падуе. Болонский университет Альберти закончил в 1428 году, и после этого получил должность секретаря при кардинале Альбергати. А с 1432 года, на протяжении тринадцати лет, служил в папской канцелярии. Службу в канцелярии он оставил в 1462 году, и всю оставшуюся жизнь прожил в Риме.

***

Философия Леона Батиста Альберти.

Гармония.

Разносторонняя деятельность Альберти это яркий пример разносторонности интересов людей в Эпоху Возрождения. Всесторонне одаренный и образованный, он увлекался проблемами педагогики и этики, занимался картографией и математикой, а так же внес огромный вклад в теорию зодчества и искусства, в архитектуру и литературу. В эстетике Альберти основное место принадлежит учению о гармонии, которая рассматривается как важная природная закономерность. И человек должен не просто учитывать ее в своей деятельности, но и разнести своей работой и творчеством на различные грани собственного бытия.

Человек.

По Альберти идеальный человек согласовано сочетает в себе силы воли и разума, душевный покой и творческую активность. В своих действиях он руководствуется принципами меры. Человек мудр, и обладает чувством собственного достоинства. Все это вместе взятое придает сформированному образу черты величия. На развитие гуманистической этики, а так же на ренессансное искусство, в том числе и на жанр портрета, большое влияние оказал созданный Леоном Баттиста Альберти идеал гармоничной личности. Во многих образах итальянской скульптуры, графики и живописи того времени видно воплощение такого типа человека. Это можно увидеть в работах таких мастеров как Андреа Мантеньи, Пьероделла Франческа, Антонелло да Мессина и других известных мастеров.

Творчество и труд

Исходная точка гуманистического учения Альберти заключается в неотъемлемой принадлежности человека миру природы. Эту принадлежность писатель толкует с пантеистических позиций как носительницу божественного начала. Люди включены в мировую систему и соответственно попадают во власть ее законов, совершенства и гармонии. Созвучие между человеком и природой определяет способность первого к познаванию мира, к здравому, направленному к добру бытию. По теории Альберти вся ответственность за нравственное совершенствование, независимо от значения (общественное или личное) возлагается только лишь на самих людей. Только от свободной воли человека зависит выбор между добром и злом. Главное предназначение человека Леон Батиста Альберти видел в творчестве. Это понятие для него было очень широко, от занятия простого ремесленника до вершин научной и художественной работы. Особое предпочтение гуманист отдавал труду архитекторов. Он считал их устроителями жизни людей, создателями прекрасных и разумных условий существования.

Семья.

Гуманист большую роль в формировании человека, активно приумножающего праведным трудом свои личные блага и блага всего общества и государства, отводил семье. Он считал ее основной ячейкой всего режима общественных порядков. Леон Баттиста Альберти весьма много внимания уделял семейным устоям. Это отчетливо видно в диалогах, написанных на вольгаре «Домострой» и «О семье». В этих произведениях он рассматривает проблему воспитания и начального образования подрастающего поколения, и предлагает решать их с гуманистических позиций. Согласно его теории главная цель во взаимоотношениях между детьми и родителями это укрепление семьи и ее внутренней гармонией.

Семья и общество.

В те времена большую роль в экономической практике играли фамильные торгово-промышленные и финансовые компании. В связи с этим семья по Альберти рассматривается как база хозяйственной деятельности. Он считал, что только накопительство и разумное ведение хозяйства, основанное на рачительной заботе о делах, основанное на принципах бережливости и трудолюбия могут привести семью к богатству и благосостоянию. Леон Баттиста Альберти считал недопустимым применение нечестных методов обогащения, в этом он частично расходился с купеческим менталитетом и практикой. Он полагал, что этим семья лишает себя хорошей репутации. Альберти отстаивал такие отношения человека и общества, при которых интерес отдельно взятой личности согласуется с интересами прочих людей.

Общество.

Общество гуманист видит как гармоничное единство всех его слоев, и этому должна оказывать содействие деятельность правителей. Немалую часть своей биографии Леон Батиста Альберти потратил на обдумывание условий для достижения общественной гармонии. В трактате «О зодчестве» он показал идеальный город, превосходный по разумной планировке и внешнему виду зданий, площадей и улиц. Все жизненное окружение здесь устроено так, чтобы оно соответствовало потребностям семьи, отдельных лиц, а так же общества в целом. Вся городская площадь разделена на отдельные зоны. Дворцы правителей и здания высших магистратур располагаются в центре города, а жилища мелких торговцев и ремесленников находятся на окраинах. Таким образом, высшее общество пространственно отделено от бедных кварталов. Альберти считал, что при таком способе градостроения можно предотвратить губительные последствия различных народных смятений. Совершенный город Альберти благоустроен одинаково для всех его жителей, независимо от их социального статуса. Общественные здания, театры, школы и др., должны быть доступны всем.

Нравственное совершенствование.

Философия Леона Батиста Альберти, как и у большинства гуманистов, указывала, что социальный мир можно обеспечить путем морального совершенствования каждой отдельной личности, развитием ее творчества и активной добродетели. В творчестве Леонардо да Винчи многие идеи Альберти обрели дальнейшее развитие.

Литература.

В 20-е годы Леон Баттиста Альберти написал свои первые работы, в 1425 комедию «Филодокс» а в 1428 «Деифира». В 30 – 40-х вышли работы на латинском языке; в 1430 «О преимуществах и недостатках ученых», в 1437 «Понтифекс» и «О праве», в 1443 «О спокойствии души».

В 50 -60-е годы он написал произведения, которые впоследствии стали образцами латинской гуманистической прозы 15 века. Речь идет о сатирически-аллегорическом цикле «Застольные беседы». Последние работы автора «О принципах составления кодов», и написанный в 1470 году на вольгаре «Домострой».

В числе первых Альберти ратовал за то, чтобы итальянский язык использовался в литературном творчестве. Первые примеры таких жанров это написанные им элегии эклоги.

Оригинальная концепция человека, основанная на идее гармонии, принадлежит Альберти. Его этика отличается вниманием к проблемам земного существования человека и его нравственным совершенствованиям. В своем учении он наиболее цельно выразил идеал гармонической личности. Альберти объединил все потенциальные понятия человека с таким понятием как virtu (способность, доблесть). Человек может развить свои природные способности и сам творить свою судьбу. По учению гуманиста образование и воспитание должны развивать в человеке свойства его натуры. В борьбе с богиней случая Фортуной человеку помогают выстоять такие качества как смелость, воля и разум.

Биография Альберти также известна как история первого архитектора, который оспаривал целесообразность использования классических порядков во время эпохи Ренессанса. Его церковные работы включают экстерьеры церквей Сан-Франческо в Римини (начало положено в 1451), Сан-Андре в Мантуа (выполнено в 1470), а также частично фасад церкви Санта-Мария Новелла во Флоренции (1458-1470).

На фасаде дворца Руччелаи во Флоренции (1452 – 1470) Альберти расположил классические элементы архитектуры ярусами, слегка наложив ряды один на другой. Так архитектор придал зданию сходство с римским Колизеем.

За свою биографию Леон Баттиста Альберти написал несколько трактатов, так или иначе связанных с искусством. Его работа «De re aedificatoria» написана в 1450 году, стала первой напечатанной книгой по архитектуре (издана в 1485). Не смотря на значительную зависимость от работ Витрувия, книга Альберти стала первой современной книгой данной тематики, включает важнейший материал.

Трактат Леона Баттиста о живописи (1436) также стал первой книгой в данной области, рассматривает теорию так же серьезно, как технику. Его трактат о скульптуре (1464) является еще одной пионерской работой, весьма значимой в спорах о изображении человеческих пропорций.

Оценка по биографии