September 23rd, 2016
Дом культуры имени И.В.Русакова, признанный в 1987 году памятником архитектуры, после длительной реставрации вновь доступен для горожан, причём зданию вернули первоначальный вид, каким его и задумал архитектор Константин Мельников. В бывшем рабочем клубе будут идти спектакли Театра Романа Виктюка.
Здание по адресу Стромынка, дом 6 построено в 1927-1929 годах по проекту Константина Мельникова по заказу Союза коммунальников как клуб для рабочих расположенного по соседству Сокольнического трамвайного парка и вагоноремонтных мастерских. Новый дом культуры получил имя Русакова в память об участнике революционного движения и одного из руководителей Сокольнической организации ВКП(б) Иване Русакове.
Об архитектурном решении рассказывает Николай Васильев, один из авторов сайта «Узнай Москву» http://um.mos.ru/houses/klub_soyuza_kommunalnikov_imeni_i_v_rusakova/ : «Клуб занимает очень тесный участок и имеет план секторной формы, совпадающей с формой небольшого зрительного зала. Внешние формы клуба напоминают фрагмент шестерёнки, что бросается в глаза с первого взгляда. Своеобразие здания стало причиной для критики его архитектуры, хотя таким образом Мельников остроумно ответил на запросы заказчика - Союза коммунальников. Он разместил, как и требовалось, зрительный зал на втором этаже, а первый этаж отвел под служебные помещения, умело скомпоновав их в общий объем.
На улицу свешиваются три консольных выступа, вмещающих в себя трибуны амфитеатра (их железобетонные конструкции были рассчитаны инженером В.Розановым). Мельников сделал такие подвешенные формы не только, чтобы увеличить места для зрителей, но и как отделяемые перегородками аудитории. Трансформация зала задумывалась как механизированная, решил эту задачу механик Н.Губин.
Вместимость зала можно было варьировать от 250 до 1300 человек, занимая только партер или произвольное количество трибун из трех нефов, по два независимых яруса в каждом (для 180-ти человек). Пол партера имел слабый уклон и позволял легко убрать складные стулья, спроектированные архитектором. Средний ярус с плоским полом в первую очередь должен был использоваться для кружковой работы, так как отдельных помещений для занятий почти не было. Входные двери вели на цокольный этаж, а выход мог осуществляться прямо из зала – через наружный балкон с двумя пристроенными к нему лестницами. Отделка фасада основана на чередовании трех типов поверхностей: красной кирпичной кладки и двухцветной штукатурки - серой и белой».
По мнению критиков проекта, «внешнее оформление здания даёт представление здания индустриального, а не культурно-просветительского». Любопытно инженерное решение трансформации внутреннего пространства - электромотор приводил в действие «живые» стены, что позволяло разделить главный зал на несколько аудиторий. Назначение аудиторий могло быть разнообразным, например, для занятий в кружках, проведения собраний или физкультурных упражнений.
1931-1932 гг.: https://pastvu.com/p/2476
1957 год: https://pastvu.com/p/108348
1986 год: https://pastvu.com/p/402445
2012 год
1930-1935 гг.: https://pastvu.com/p/8216
2016 год
1929 год: https://pastvu.com/p/1292
Несколько фотографий фасада, сделанных в 2012 году
В процессе реставрации цвет поменялся
Первоначальный проект предусматривал много окон, но стекло того времени плохо удерживало тепло и после первой же зимы оконные проёмы были заложены. Позднее была демонтирована надпись на фасаде «Профсоюзы - школа Коммунизма», ликвидирован механизм частичной трансформации залов, изменены цвет и облицовка стен здания.
В 1996 году из бывшего клуба выселили ресторан азербайджанской кухни и передали здание Театру Романа Виктюка в аренду. В 2012 году был объявлен конкурс на проведение ремонтно-восстановительных работ с «приспособлением здания под творческую деятельность». В 2014 году на выставке Denkmal («Памятник») в Лейпциге выставочный павильон Мосгорнаследия, в котором демонстрировались результаты реставрации ДК имени Русакова, получил первый приз. Как отмечалось в прессе, награждение явилось свидетельством высокого качества работ и большого интереса международного сообщества реставраторов к эпохе конструктивизма в советской архитектуре.
Итоги реконструкции, завершённой в 2015 году, высоко оценил столичный мэр Сергей Собянин: «Это - один из самых крупных реставрационных объектов столицы. За два с половиной года реставраторы полностью воссоздали исторический облик одного из самых ярких памятников авангарда». По словам руководителя Департамента культуры Москвы Александра Кибовского, в здании после реставрации появилось самое современное звуковое и световое оборудование, созданы удобные гримёрки, холл для посетителей, переложены системы тепло- и водоснабжения. Были восстановлены предусмотренные проектом Мельникова, но позднее заложенные окна, в результате чего Театр Романа Виктюка стал единственным среди московских театров, где для театральной постановки может быть использован солнечный свет. Необычная мельниковская планировка зрительного зала доставила некоторые хлопоты инженерам, монтировавшим акустические системы, но в итоге звук одинаково хорошо слышен и в партере, и на балконах.
На сборе труппы руководитель театра Роман Виктюк сказал, что завидует актёрам, которые будут выходить на эту сцену. Режиссёр назвал отреставрированное здание Домом Света: «Когда Мельников строил это здание, он знал – я сюда приду. Здесь были наглухо заколоченные окна и когда их раскрыли, обнаружилась потрясающая вещь: солнце всегда светит в какое-либо из них. В доме солнечно с утра и до вечера!»
С верхних этажей, на которые ведут две винтовые лестницы, открывается панорама Стромынки
А самая длинная винтовая лестница ведёт на колосники, где установлено современное сценическое оборудование
Хотя два десятка лет назад Дом культуры Русакова был передан театру, на его сцене тогда сыграли лишь несколько спектаклей. Здание было в аварийном состоянии и использовать его можно было лишь для репетиций в крайне стеснённых условиях. Труппа много гастролировала, а в Москве выступала в Театре юного зрителя, Театре Луны, Театре Джигарханяна, Театре Моссовета и на других сценических площадках.
В 1991 году Роман Виктюк, ставивший спектакли в различных театрах бывшего СССР, Европы и Америки, открыл свою антрепризу спектаклем «М. Баттерфляй», который стал ярчайшим событием театральной жизни, и не только в России. В это же время признанный уже легендарным спектакль «Служанки» вышел в обновленной редакции, переживая своё громкое второе рождение. Так начинался авторский Театр Романа Виктюка.
Артистов для своего театра Виктюк искал по всему постсоветскому пространству и в результате собралась команда, которая в состоянии была воплотить даже самые невероятные идеи режиссёра. Он приглашал в постановки театра оперных и балетных звезд. Например, в спектакле «Антонио Фон Эльба» главную роль сыграла знаменитая певица Елена Образцова. Сегодня труппу театра составляют артисты, пришедшие к Виктюку со студенческой скамьи и сформировавшиеся под влиянием его авторской, неклассической методики.
Со своим зрителем Виктюк общается на языке духа, интуиции и воображения. Его мрачная, экспрессивная эстетика гармонично сосуществует со светлой, жизнеутверждающей, отчасти детской энергетикой всех постановок. Аншлаги на спектаклях Романа Григорьевича – явление привычное. Несмотря на то, что театр постоянно менял площадки и настолько активно гастролирует, что уследить за его передвижениями порой бывает очень непросто, публике это обстоятельство совершенно не мешает – залы во всех городах традиционно полны.
Сегодня в репертуаре театра 20 спектаклей, среди которых постановки Романа Виктюка и работы других режиссеров. Кроме этого, действует своеобразная творческая лаборатория, где происходит постоянный поиск новых интересных театральных, поэтических и пластических форм и решений.
Официальный сайт.
Дом культу́ры и́мени И. В. Русако́ва (первоначальное название Клуб Русако́ва Сою́за Коммуна́льников ) - здание рабочего клуба на пересечении улиц Стромынка и Бабаевская в Москве , построенное в 1929 году для работников Союза коммунальников по проекту выдающегося архитектора Константина Мельникова .
Здание Дома культуры имени Русакова является всемирно известным памятником архитектуры советского авангарда , отличается уникальной пространственной композицией, запоминающимся художественным образом и новаторскими конструктивными решениями .
История
Здание клуба построено по заказу Союза коммунальников для рабочих расположенного рядом Сокольнического трамвайного парка и вагоноремонтных мастерских (теперь - завод СВАРЗ). Дом культуры получил название в память участника революционного движения и одного из руководителей Сокольнической организации большевистской партии Ивана Васильевича Русакова (1877-1921), в честь которого также было названо трамвайное депо , улица и набережная в Москве.
В 2014 году на выставке Denkmal («Памятник») в Лейпциге выставочный павильон Мосгорнаследия , в котором демонстрировались результаты реставрации ДК имени Русакова, получил первый приз. Как отмечалось в прессе, награждение явилось свидетельством высокого качества работ и большого интереса международного сообщества реставраторов к эпохе конструктивизма в советской архитектуре .
После реконструкции в уникальном зале-трансформере театра предусмотрено 438 зрительских мест, из которых 266 мест предполагается расположить на балконах, 164 места - на разборных трибунах; ещё 8 мест предусмотрено для инвалидов в партере. Установлен специальный лифт-подъёмник для инвалидов-колясочников, наличие которого не предусматривалось в первоначальном проекте Дома культуры. В театре установлено новейшее театральное оборудование, включая механическое оборудование сцены, световое и звуковое оборудование; в частности, театр оснащён 62 акустическими системами общей мощностью свыше 51 кВт и звуковым давлением свыше 136 дБ .
Архитектурно-планировочное решение
Архитектура клуба
Здание ДК Русакова по форме напоминает огромную шестерёнку. Это - первое в мире здание, где балконы зрительного зала вынесены наружу и находятся в трёх «зубцах-выступах» . Вся объёмно-планировочная структура здания подчинена идее трансформирующегося пространства главного зала, занимающего около 70 % объёма здания. При строительстве клуба Мельниковым были применены прогрессивные для своего времени технологии: железобетонный каркас, система трансформируемых перегородок, стеклянные окна-стены в зрительном зале. Двигающиеся стены позволяли разделять или, наоборот, совмещать несколько залов.
Планировка
В центре здания находится вестибюль с двумя изолированными лестницами и центральной лестницей посередине, ведущей в два зала: верхний и нижний. Как предполагал сам К. С. Мельников, нижний зал может быть использован под ресторан, а верхний под митинги и спортивные упражнения . Построенный клуб имел шесть самостоятельных залов, объединяющихся в один при помощи специальных спускных затворов («живых стен»), помещённых между ярусами здания и вмещал около 980 человек: два боковых зала были рассчитаны каждый на 120 человек, три верхних зала по 190 человек, партер на 360 человек.
В трёх верхних залах живые стены имели следующую конструкцию: на высоте, несколько превышающей рост человека, стена была разделена пополам: верхняя, большая её часть, при помощи электромотора, помещённого на стене зала, поднималась вверх, описывая полукруг. Одновременно с этим нижняя часть стены, соединённая с верхней системой стальных тросов, опускалась вниз. Обе части стены были уравновешены, при этом вес каждой из них составлял около 4 тонн . В двух нижних залах «живая стена» весом около 3 тонн представляла собой цельную раму, опускающуюся вниз при помощи двух вращающихся винтов, приводимых в движение одним электромотором.
Переделки и утраты
Первоначально проект предполагал стеклянные стены, но окна того времени плохо удерживали тепло, и после первой же зимы окна были заложены. Помимо этого за время эксплуатации клуба снята надпись на фасаде «Профсоюзы - школа Коммунизма», ликвидирован механизм частичной трансформации залов, изменены цвет и облицовка стен. Сам К. С. Мельников в начале 1970-х годов описывал перечень необходимых работ по восстановлению первоначального облика клуба на Стромынке:
В 1990 году в здании ДК Русакова группа «Nautilus Pompilius » записала несколько песен для своего альбома «Наугад ».
Галерея
| Собственный дом архитектора | Клуб им. Русакова | ||
| Клуб фабрики «Свобода» | Клуб завода «Каучук» | ||
| Клуб имени Фрунзе | Клуб фарфорового завода | ||
| Клуб фабрики «Буревестник» | Ново-Сухаревский рынок | ||
| Бахметьевский гараж | Гараж на Новорязанской улице | ||
| Гараж Интуриста | Гараж Госплана | ||
| Павильон «Махорка» | Павильон СССР на выставке в Париже | ||
Rusakovs club melnikov.JPG
Общий вид клуба со стороны ул. Стромынки (фото июль 2008 г.)
Rusakov Workers" Club2.JPG
Центральный вход в здание клуба (фото июль 2008 г.)
Rusakov club.JPG
Вход в ресторан "Бакинский дворик", оспаривающий помещения клуба у Театра Р. Виктюка (фото июль 2008 г.)
Rusakov Workers" Club.JPG
Мемориальная доска на фасаде здания. В надписи сделана ошибка в инициалах И. В. Русакова (фото июль 2008 г.)
Rusakov Workers" Club1.JPG
Вид здания со двора (фото июль 2008 г.)
1931. Клуб Русакова Союза Коммунальников.jpg
Фото 1931 года Брэнсона Де Ку.
Rusakov workers club facade.jpg
Фасад после реставрации. 2015 г.
Rusakov club restored windows.jpg
Восстановленные в ходе реставрации окна. 2015 г.
См. также
Напишите отзыв о статье "Дом культуры имени Русакова"
Примечания
Литература
На русском
- Адамов О. И. К. С. Мельников. Архитекторское слово в его архитектуре. - М .: Архитектура-С, 2006. - 144 с. - ISBN 5-9647-0091-8.
- . - М .: ИЗОГИЗ, 1932. - 108 с.
- Константин Степанович Мельников: Архитектура моей жизни. Творческая концепция. Творческая практика / Сост. А. Стригалёва и И. Коккинаки. - М .: Искусство , 1985. - 311 с.
- Константин Мельников. Рисунки и проекты: Каталог выставки. - М: Советский художник , 1989. - 125 с. - ISBN 978-5269001739.
- Лухманов Н. Архитектура клуба. - М .: Теакинопечать, 1930. - 102 с.
- Стригалёв А. А. Константин Степанович Мельников. - М .: Искусство , 1985. - 364 с.
- Хазанова В. Э. Из истории советской архитектуры 1926-1932 гг. Документы и материалы. Рабочие клубы и дворцы культуры. - М .: Наука , 1984. - 139 с.
- Хан-Магомедов С. О. Константин Мельников. - М .: Архитектура-С, 2006. - 296 с. - ISBN 978-5-9647-0095-1.
На английском
- MacEl, Otakar; Fosso, Mario. Konstantin S. Mel"Nikov and the Construction of Moscow. - Milan: Skira, 2001. - 312 p. - ISBN 9788881185399.
- Pare, Richard. Die verlorene Avantgarde. - München: Schirmer und Mosel Verlag, 2007. - 347 S. - ISBN 9783829602990.
- Starr, S. Frederick. Melnikov: Solo Architect in a Mass Society. - Princeton: Princeton University Press, 1978. - xvii + 276 p. - ISBN 0-691-03931-3.
Ссылки
Отрывок, характеризующий Дом культуры имени Русакова
Караффа стоял бледный, как сама смерть, и смотрел на меня, не отрываясь, пронизывая своими жуткими чёрными глазами, в которых плескалась злоба, осуждение, удивление, и даже какой-то странный, необъяснимый восторг... Он хранил гробовое молчание. И всю его внутреннюю борьбу отражало только лицо. Сам он был неподвижным, точно статуя... Он что-то решал.Мне было искренне жаль, ушедших в «другую жизнь», так зверски замученных, и наверняка невиновных, людей. Но я была абсолютно уверена в том, что для них моё неожиданное вмешательство явилось избавлением от всех ужасающих, бесчеловечных мук. Я видела, как уходили в другую жизнь их чистые, светлые души, и в моём застывшем сердце плакала печаль... Это был первый раз за долгие годы моей сложной «ведьминой практики», когда я отняла драгоценную человеческую жизнь... И оставалось только надеяться, что там, в том другом, чистом и ласковом мире, они обретут покой.
Караффа болезненно всматривался в моё лицо, будто желая узнать, что побудило меня так поступить, зная, что, по малейшему мановению его «светлейшей» руки, я тут же займу место «ушедших», и возможно, буду очень жестоко за это платить. Но я не раскаивалась... Я ликовала! Что хотя бы кому-то с моей помощью удалось спастись из его грязных лап. И наверняка моё лицо ему что-то сказало, так как в следующее мгновение Караффа судорожно схватил меня за руку и потащил к другой двери...
– Что ж, надеюсь Вам это понравиться, мадонна! – и резко втолкнул меня внутрь...
А там... подвешенный на стене, как на распятии, висел мой любимый Джироламо... Мой ласковый и добрый муж... Не было такой боли, и такого ужаса, который не полоснул бы в этот миг моё истерзанное сердце!.. Я не могла поверить в увиденное. Моя душа отказывалась это принимать, и я беспомощно закрыла глаза.
– Ну что Вы, милая Изидора! Вам придётся смотреть наш маленький спектакль! – угрожающе-ласково произнёс Караффа. – И боюсь, что придётся смотреть до конца!..
Так вот, что придумал этот безжалостный и непредсказуемый «святейший» зверь! Он побоялся, что я не сломаюсь, и решил ломать меня муками моих любимых и родных!.. Анна!!! О боги – Анна!.. В моём истерзанном мозге вспыхнула кровавая вспышка – следующей могла стать моя бедная маленькая дочь!
Я попыталась взять себя в руки, чтобы не дать Караффе почувствовать полного удовлетворения этой грязной победой. А ещё, чтобы он не подумал, что ему удалось хоть чуточку меня сломать, и он не стал бы употреблять этот «успешный» метод на других членах моей несчастной семьи...
– Опомнитесь, Ваше святейшество, что Вы творите!.. – в ужасе воскликнула я. – Вы ведь знаете, что мой муж никогда ничего против церкви не сделал! Как же такое возможно?! Как Вы можете заставлять невиновных платить за ошибки, которых они не совершали?!
Я прекрасно понимала, что это был всего лишь пустой разговор, и что он ничего не даст, и Караффа тоже это прекрасно знал...
– Ну что Вы, мадонна, ваш муж очень для нас интересен! – язвительно улыбнулся «великий инквизитор». – Вы ведь не сможете отрицать, что Ваш дорогой Джироламо занимался весьма опасной практикой, которая зовётся анатомией?.. И не входит ли в эту греховную практику такое действо, как копание в мёртвых человеческих телах?...
– Но это ведь наука, Ваше святейшество!!! Это новая ветвь медицины! Она помогает будущим врачам лучше понять человеческое тело, чтобы было легче лечить больных. Разве же церковь уже запрещает и врачей?!..
– Врачам, которые от Бога, не нужно подобное «сатанинское действо»! – гневно вскричал Караффа. – Человек умрёт, если так решил Господь, так что, лучше бы Ваши «горе-врачи» заботились о его грешной душе!
– Ну, о душе, как я вижу, весьма усиленно «заботится» церковь!.. В скором времени, думаю, у врачей вообще работы не останется... – не выдержала я.
Я знала, что мои ответы его бесили, но ничего не могла с собой поделать. Моя раненая душа кричала... Я понимала, что, как бы я ни старалась быть «примерной», моего бедного Джироламо мне не спасти. У Караффы был на него какой-то свой ужасающий план, и он не собирался от него отступать, лишая себя такого великого удовольствия...
– Садитесь, Изидора, в ногах правды нет! Сейчас Вы увидите, что слухи об инквизиции не являются сказками... Идёт война. И наша любимая церковь нуждается в защите. А я, как Вы знаете, самый верный из её сыновей...
Я удивлённо на него уставилась, подумав, что Караффа понемногу реально становится сумасшедшим...
– Какую войну Вы имеете в виду, Ваше святейшество?..
– Ту, которая идёт вокруг всех нас изо дня в день!!! – почему-то вдруг взбесившись, вскричал Папа. – Которая очищает Землю от таких, как Вы! Ересь не должна существовать! И пока я жив, я буду истреблять это в любом проявлении – будь это книги, картины, или просто живые люди!..
– Ну, что касается книг, об этом у меня, с Вашей «светлой» помощью, сложилось весьма определённое мнение. Только оно как-то никак не совмещается с Вашим «священным» долгом, о котором Вы говорите, Святейшество...
Я не знала, что сказать, чем его занять, как остановить, только бы не начинался этот страшный, как он его назвал, «спектакль»!.. Но «великий инквизитор» прекрасно понимал, что я всего лишь, в ужасе от предстоящего, пытаюсь затянуть время. Он был великолепным психологом и не разрешил мне продолжать мою наивную игру.
– Начинайте! – махнул рукой одному из мучителей Караффа, и спокойно уселся в кресле... Я зажмурилась.
Послышался запах палёного мяса, Джироламо дико закричал.
– Я же Вам сказал, откройте глаза, Изидора!!! – в бешенстве заорал мучитель. – Вы должны насладиться истреблением ЕРЕСИ так же, как наслаждаюсь этим я! Это долг каждого верного христианина. Правда, я забыл с кем имею дело... Вы ведь не являетесь христианкой, Вы – ВЕДЬМА!
– Ваше святейшество, Вы прекрасно владеете латынью... В таком случае Вы должны знать, что слово «HАERESIS» по латыни означает ВЫБОР или АЛЬТЕРНАТИВА? Как же Вам удаётся совмещать два столь несовместимых понятия?.. Что-то не видно чтобы Вы оставляли кому-то право свободного выбора! Или хотя бы уж малейшую альтернативу?.. – горько воскликнула я. – Человек ДОЛЖЕН иметь право верить в то, к чему тянется его душа. Вы не можете ЗАСТАВИТЬ человека верить, так как вера идёт от сердца, а не от палача!..
Караффа минуту удивлённо разглядывал меня, как будто перед ним стояло какое-то невиданное животное... Потом, стряхнув с себя оцепенение, тихо сказал:
– Вы намного опаснее, чем я думал, мадонна. Вы не только слишком красивы, Вы также слишком умны. Вы не должны существовать за пределами этих стен... Или не должны существовать вообще, – и уже обернувшись к палачу, – Продолжай!
Крики Джироламо проникали в самые глубокие уголки моей умирающей души и, взрываясь там ужасающей болью, рвали её на части... Я не знала, сколько Караффа намеревался мучить его, перед тем, как уничтожить. Время ползло нескончаемо медленно, заставляя меня тысячу раз умирать... Но почему-то, несмотря ни на что, я всё ещё оставалась живой. И всё ещё наблюдала... Страшные пытки заменялись пытками пострашней. Этому не было конца... От прижиганий огнём перешли к дроблению костей... А когда закончили и это, начали уродовать плоть. Джироламо медленно умирал. И никто не объяснил ему – за что, никто не счёл нужным хотя бы что-то сказать. Его просто-напросто методично медленно убивали на моих глазах, чтобы заставить меня делать то, что желал от меня новоизбранный глава святой христианской церкви... Я пыталась мысленно говорить с Джироламо, зная, что уже не удастся что-то по-другому ему сказать. Я хотела проститься... Но он не слышал. Он был далеко, спасая свою душу от нечеловеческой боли, и никакие мои старания не помогали... Я посылала ему свою любовь, стараясь окутать ею его истерзанное тело и хоть как-то уменьшить эти нечеловеческие страдания. Но Джироламо лишь смотрел на меня помутневшими от боли глазами, будто цеплялся за единственную тончайшую ниточку, связывающую его с этим жестоким, но таким дорогим ему, и уже ускользавшим от него миром...
Караффа бесился. Он никак не мог понять, почему я оставалась спокойной, так как прекрасно знал, что своего мужа я очень и очень любила. «Святейший» Папа горел желанием меня уничтожить... Но не физически. Он хотел всего лишь растоптать мою душу, чтобы полностью подчинить моё сердце и ум своим странным и необъяснимым желаниям. Видя, что мы с Джироламо не спускаем друг с друга глаз, Караффа не выдержал – он заорал на палача, приказывая выжечь моему мужу его чудесные глаза...
Мы со Стеллой застыли... Это было слишком ужасно, чтобы наши детские сердца, какими бы закалёнными они не являлись, смогли это принять... Бесчеловечность и ужас происходящего пригвоздили нас на месте, не позволяя дышать. Этого не могло происходить на Земле!!! Просто не могло! Но бесконечная тоска в золотых глазах Изидоры нам кричала – могло!!! Ещё как могло!.. И мы лишь бессильно наблюдали дальше, не решаясь вмешиваться, задавая какие-нибудь глупые вопросы.
На какое-то мгновение, моя душа упала на колени, прося пощады... Караффа, сразу же это почувствовав, удивлённо впился в меня горящими глазами, не веря в свою победу. Но тут же понял, что слишком быстро обрадовался... Сделав над собой невероятное усилие и собрав всю свою ненависть, я взглянула прямо ему в глаза... Караффа отшатнулся, получив сильнейший мысленный удар. На секунду в его чёрных глазах промелькнул испуг. Но так же быстро исчез, как и появился... Он был на редкость сильным и волевым человеком, который восхитил бы, если бы не был до такой степени ужасным...
Моё сердце сжалось в дурном предчувствии... И тут же, получив одобрительный кивок от Караффы, палач, как мясник, спокойно нанёс прямо в сердце беспомощной жертвы точный удар... Мой любимый муж, мой нежный Джироламо перестал существовать... Его добрая душа улетела туда, где не было боли, где было всегда спокойно и светло... Но я знала, что он будет ждать меня и там, когда бы я не пришла.
Небо обрушилось, извергая потоки нечеловеческой боли. Лютая ненависть, поднимаясь в моей душе, крушила преграды, пытаясь вырваться наружу... Вдруг, запрокинув голову, я взвыла неистовым криком раненного зверя, возводя к небу непослушные руки. А из моих светящихся ладоней выплеснулась прямо в Караффу «магия смерти», которой учила меня когда-то моя умершая мать. Магия струилась, окутывая его худое тело облаком голубого сияния. Свечи в подвале погасли, густая непроглядная темнота, казалось, поглотила нашу жизнь... И только Караффа всё ещё светился призрачным бело-голубым светом. На какую-то долю секунды я увидела его расширенные злобой глаза, в которых плескалась моя смерть... С ним ничего не происходило!.. Это было абсолютно невероятным! Ударь я любого обычного человека «магией смерти», он не прожил бы и секунды! Караффа же был живым и здоровым, несмотря на испепеляющий его жизнь удар. И только вокруг его обычной золотисто-красной защиты, теперь змеями вились вспыхивающие синеватые молнии... Я не могла поверить своим глазам.
– Так-так!.. Мадонна Изидора пошла в атаку! – прозвучал в темноте его насмешливый голос. – Ну что ж, во всяком случае, это уже становится интереснее. Не беспокойтесь, дорогая Изидора, у нас с Вами будет ещё множество забавных минут! Это я могу обещать Вам.
Исчезнувший палач вернулся, внося в подвал зажжённую свечу. На стене висело окровавленное тело мёртвого Джироламо... Моя истерзанная душа взвыла, снова видя эту горестную картину. Но, ни за что на свете, я не собиралась показывать Караффе своих слёз! Ни за что!!! Он был зверем, любившим запах крови... Но на этот раз это была очень дорогая мне кровь. И я не собиралась давать этому хищнику ещё большее удовольствие – я не оплакивала моего любимого Джироламо у него на глазах, надеясь, что на это у меня будет достаточно времени, когда он уйдёт...
– Убери это! – резко приказал палачу Караффа, показывая на мёртвое тело.
– Подождите!!! Разве я не имею права даже проститься с ним?! – возмущённо воскликнула я. – В этом не может мне отказать даже церковь! Вернее, именно церковь должна оказать мне эту милость! Не она ли призывает к милосердию? Хотя со стороны святейшего Папы, как я понимаю, этого милосердия нам не видать!
Из книги Николая Васильева и Елены Овсянниковой «Архитектура Москвы периода НЭПа и Первой пятилетки» (М., Реставрация-Н, 2012):
«Этот клуб - признанный шедевр и входит во все международные перечни лучших построек ХХ века. Здание выстроено почти полностью в соответствии с авторским замыслом, тогда как иные проекты клубов Мельникова были сильно изменены в ходе реализации, сам архитектор считал это здание наиболее значительным профессиональным достижением.
Клуб занимает очень тесный участок и имеет план секторной формы, совпадающей с формой небольшого зрительного зала. На улицу свешиваются три консольных выступа, вмещающих в себя трибуны амфитеатра (их железобетонные конструкции были рассчитаны инженером В.В. Розановым). Мельников сделал такие висячие формы не только, чтобы увеличить места для зрителей, но и как отделяемые мобильными перегородками аудитории. Трансформация зала была задумана механизированной, решил эту задачу механик Н.И. Губин.
Вместимость зала можно было варьировать от 250 до 1500 человек, занимая только партер или произвольное количество трибун из трех нефов, по два независимых яруса в каждом (для 180 человек). Партер имел пол очень слабого уклона. Средний ярус имел плоский пол и в первую очередь должен был использоваться для кружковой работы, так как отдельных помещений для таких занятий почти не было.
Внешние формы клуба напоминают часть шестерни, что сразу же отмечали очевидцы. Своеобразие здания стало причиной для критики его архитектуры, хотя Мельников остроумно ответил на запросы заказчика - Союза коммунальников. Он разместил, как и требовалось, зрительный зал на втором этаже, а первый этаж отвел под служебные помещения, умело скомпоновав их в общий объем. Вход в клуб был снизу, а выход мог осуществляться через наружный балкон с двумя пристроенными к нему лестницами (так архитектор смог сэкономить на пространстве, необходимом для эвакуационных пожарных лестниц).
На первых порах Мельников хотел, чтобы под фойе второго этажа был организован свободный проход. Зал был выполнен светлым, с узкими вертикальными окнами (впоследствии заделанными). Очень интересна его конструкция, несущая консольные амфитеатры. Это ажурные металлические фермы, намеренно введенные в интерьер и образующие букву «М» над партером и сценой. Между амфитеатрами расположены обычные лестницы, продублированные винтовыми металлическими лестницами технического назначения. Такая же винтовая лестница установлена в глубине сцены в треугольной нише (именно она видна с заднего фасада в виде остроугольной кирпичной башенки).
Если у Андреа Палладио в знаменитом театре «Олимпико» сцена разделена постоянными декорациями на три глубинных элемента, расходящихся от зрителя, то здесь, наоборот, верхний ярус зала из трех пространственных элементов позволяет взглядам зрителей сойтись к сцене. То есть идея Палладио «вывернута наизнанку».
Николай Васильев, историк архитектуры, Генеральный секретарь DOCOMOMO Россия:
«Лучшая по его собственным словам постройка Константина Мельникова - клуб Союза коммунальников - был возведен для рабочих Сокольнического трамвайного депо на Стромынке и еще при жизни архитектора подвергся серьезным переделкам.
После войны была демонтирована чрезвычайно сложная система механических затворов-ширм, делящих зал на меньшие помещения, были заложены окна на боковых фасадах, лишив зал естественного освещения. В 1970-е появился мрамор в фойе и прочие мелочи, но до конца 2000-х годов здание сохраняло свои внешние формы нетронутыми (пусть и с потерей лозунгов, начертанных на торцах трибун), сохранялись и металлические переплеты окон, хотя двери были заменены.
В постсоветское время клуб занимал театр Романа Виктюка, и, кроме замены дверей и прочей «косметики», в поддержание клуба не было вложено ни рубля. В конце концов, получив федеральное финансирование, театр начал реставрацию. К сожалению, назвать этот проект действительно реставрацией сложно, если не невозможно. На фоне необходимых раскрытия заложенных окон и воссоздания лозунгов на фасаде (в весьма спорной, что видно даже по историческим фотографиям, колористической схеме), произошла замена всех оконных рам на стеклопакеты, весьма отдаленно напоминающие оригинал. Краска, покрывающая кирпичную кладку, так и не была счищена, на заднем фасаде появилась чудовищная конструкция кондиционера и вытяжных труб (и это не просто маленькая «коробка» домашней сплит-системы), на западном фасаде - стеклянный параллелепипед лифта.
Внутри дела обстоят также спорно - чуть больше сотни аутентичных деревянных кресел отреставрированы, но и только. Изначально слегка наклонный пол партера выровнен, фойе и гардеробы не получили изначального облика - складывается впечатление, будто прояснением его никто и не занимался. Вместимость зала из первоначальной в почти 1300 человек стала всего около четырехсот - за счет изменения шага рядов и кресел в них. Разумеется, о трансформации зала можно забыть навсегда.
Взамен мы получили лишь новую систему вентиляции, изуродовавшую задний фасад - пожалуй самый эффектный вид на клуб - и лифт для доступа в зал инвалидов - вещь по современным нормам необходимую. Но если лифт возник на западном фасаде, исказив его облик, то почему там же не разместили кондиционер?
Дальше вопросы только множатся. Главный из них - зачем было тратить государственные деньги, нанимать никому не известного архитектора без опыта реставрации, игнорировать международное (да и отечественное) экспертное мнение? Чтобы получить не слишком подходящее Народному артисту здание (о чем он сам заявлял мне и коллегам в 2010 году) в свежей покраске (которая, зная наше качество работ, осыплется через несколько лет), пусть и с заменой инженерных коммуникаций - и потерять при этом шедевр мирового уровня? Решение, увы, в жанре - ни нашим, ни вашим. Ровно так, как произошло с домом-коммуной во 2-м Донском: - Студенты живут? - Живут! Здание больше не руина? - Не руина! Так что еще надо? Надо хотя бы один пример сохранения не второстепенного памятника русского авангарда с сохранением хотя бы близкой к изначальной функции. Не на одной же библиотеке в Выборге выезжать все время.»
